Ульяновск - город новостей (ulgrad.ru)

Мы продолжаем публикацию материалов краеведческого исследования Евгений Бурдина, посвященного истории и современности Старой Майны и её окрестностей. На этот раз речь пойдет о борьбе жителей села за веру и сохранение Богоявленского храма, а также об истории женского монастыря напротив Старой Майны.

Уважаемые читатели, хочу пояснить, что в рамках работы по проектам «Культурное наследие зон затопления Куйбышевской и Саратовской ГЭС на территории Ульяновской области» и «Средневолжская цивилизация: вдоль берегов великой реки» (оба – под эгидой Русского географического общества) запланирована серия статей по историко-культурному и природному наследию прибрежных и затопленных селений. В сентябре – феврале 2104 – 2015 гг. на сайте ulgrad.ru ИА “Ульяновск-город новостей” были опубликованы 4 статьи: «Последний летописец села Архангельское», «Село Головкино и его окрестности в мемуарах А.Н. Наумова» (часть 1 и часть 2), «Фотосессия Веденисова в Симбирской губернии: правда и вымысел» и «Богоявленское – Старая Майна: от рассвета до заката» (статьи публиковались по мере их готовности). Уже готовы и в ближайшее время будут публиковаться следующие статьи: «Волжское – Старая Грязнуха: затопленная история», «Село Волостниковка: были и предания», «Село Головкино: неизвестные страницы истории», «Село – кремень» (Старомайнский район), «Затерянное в тальнике: село Ботьма», «Сосновка: забытая история заволжского села», «Благословенный уголок земли: Архангельское – Репьевка» (Чердаклинский район). Находятся в процессе написания статьи по истории Заволжских слобод (Канава, Королёвка и Нижняя Часовня), сёл Красный Яр, Крестово-Городище, Тургенево, Белый Яр и т.д.

Во многих статьях развенчиваются сложившиеся давно и недавно мифы, искажающие историю вышеуказанных поселений, причем применяются такие источники, как архивные документы, данные археологии, карты, устные воспоминания и фотографии. Неоценимую помощь оказывают местные краеведы и учителя истории. Вместе с тем хотелось бы отметить, что статьи являются научно-популярными и отражают личную точку зрения автора, то есть не содержат истину в последней инстанции. В то же время большой профессиональный опыт автора, признанный в России, позволяет надеяться, что основные результаты исследования можно признать в целом достоверными. Я готов к сотрудничеству и к предметным дискуссиям в цивилизованном научном русле, готов учесть конструктивные предложения и замечания.

Доктор исторических наук, преподаватель УлГПУ Евгений Анатольевич Бурдин

Багрянов и другие: борьба за веру (1929 – 1937)

Конец 1920-х – 1930-е годы – это период активной, порой бескопромиссной и в целом обречённой на поражение, но такой благородной и нужной борьбы верующих жителей Старой Майны за сохранение своих святынь.
Первое упоминание о ней содержится в документах Старомайнского районного исполкома за 1929 год. 4 апреля 1929 года члены Старомайнского сельсовета и председатель церковного совета П.М. Багрянов, староста церкви А.О. Волков и члены церковного совета Н.Е. Разорёнов и Д.Д. Черкасов составили акт в нижеследующем: «Согласно распоряжения Старо-Майнского сельского совета, сего числа была произведена опись и оценка имущества в Богоявленской церкви, при чём оказалось: в описи, графа 3-я антиминсы рваные, графа 4-я крестов напрестольных два сломанных, графа 13-я ковш сребряный один старый, графа 14-я кадило сребряное одно старое, графа 19-я плащаница выносная одна бархатная в футляре – старая, графа 29 облачений напрестольных семнадцать старых, графа 30-я воздухов разноцветных двадцать старых, графа 31-я покрывал напрестольных разноцветных 12 подлежат исключению… облачений священнических тридцать рваных негодных, графа 34-я облачений дьяконовских разноцветных семь негодных, графа 35-я подризников 9 рваных негодных, графа 47-я подсвечников выносных пять негодных, графа 74-я фонарей для ламп два негодных, графа 85-я детских стихирей 10 негодных, графы 96,97 и 98-я платок, покрывало и финик негодные, графа 105 и часы большие негодные и графа 11-я: стол негодный… и не указанные в описи вещи, как-то поломанная мебель и прочая рухлядь…». Несмотря на плачевное состояние церковного имущества, власти планировали уничтожить и эти жалкие остатки.

Село часто горело, поэтому колокол был необходим для оповещения жителей о пожаре. Но большой колокол отправили на переплавку для нужд индустриализации, а неправильно снятые колокола к использованию оказались непригодны.

Еще по теме:

• Прощание с Мологой: уцелевшие дома затопленного города на Волге
• «Хранитель Волги» должен превратить Нижнюю террасу в новый «Аквамолл»
• Черное золото гнилых болот: промысел, который спасает экономику области
• Тайны прошлого: экспедиция Николая Гриценко
• Детство художника: Чижиков в Крестово-Городище. Часть 4

26 марта 1930 года на заседании президиума Ульяновского окружного исполкома обсуждался вопрос о старомайнских колоколах. Суть дела заключалась в следующем. С церкви в селе сняли колокола (скорее всего, с главного храма – Богоявленского), при этом повредили некоторые из них. Данная акция вызвала возмущение верующих граждан вплоть до угроз власти и незаконных действий. Село часто горело, поэтому колокол был необходим для оповещения жителей о пожаре. Но большой колокол отправили на переплавку для нужд индустриализации, а неправильно снятые колокола к использованию оказались непригодны. В исправном состоянии остались только небольшие колокола. В итоге власти решили виновных в угрозах и беспорядках граждан наказать, а также построить одну-две пожарные вышки и повесить на них оставшиеся небольшие колокола.
По состоянию на 1 апреля 1930 года в Старомайнском районе были действующими всего лишь 2 храма – Богоявленский и Вознесенский (с. Головкино), в которых находилось по одному служителю. Александро-Невская церковь числилась закрытой и без клира (по сведениям 1935 года с 27 сентября 1934 года её служителем был Александр Михайлович Лавров). В архивном деле за 1930 год есть информация о количестве и весе снятых колоколов: Старомайнский женский монастырь – 3667 кг, с. Грязнуха – 5 штук, 1710,5 кг; с. Кременки – 5 штук, 2703 кг; с. Волостниковка – 4 штуки, 2243 кг.

Несомненно, гордостью села являлся большой 380-пудовый колокол Богоявленского храма, обладавший звучным мелодичным звоном, который было слышно иногда даже в Симбирске, также помогал путникам в непогоду не потеряться и оповещал жителей при пожаре. Однако, несмотря на сопротивление многих сельчан, колокол в марте 1930 года сбросили и разбили на куски.

О нарастании антирелигиозной борьбы свидетельствует решение Старомайнского райиполкома от 20 апреля 1930 года о запрете верующим проведения каких-либо обрядов, в ответ на которое члены церковного общества потребовали от Ульяновского окружного административного отдела разъяснений.

Упорная борьба верующих жителей Старой Майны за разрешение проведения религиозной службы в закрытой волевым решением властей в 1933 году Богоявленской церкви развернулась в 1935 – 1937 годах. Жалобы шли во властные структуры всех уровней, которые иногда с целью усмирить недовольных шли на временные уступки. В письме от 31 декабря 1935 года секретарь комиссии по культам краевого исполкома Коношевич объяснял Старомайнскому исполкому, что административно занимать культовые здания под ссыпку хлеба нельзя, а если имеется острая необходимость в ссыпке хлеба в церковь, то нужно иметь согласие верующих и заключить договор с церковным советом.

В постановлении Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) о религиозных объединениях от 8 апреля 1936 года указывалось, что передача культового здания для других надобностей (ликвидация) допускается исключительно по мотивированному постановлению ЦИК автономной республики, краевого, областного или губернского исполкома, если здание необходимо для государственных или общественных надобностей. Причём верующие в 2-х недельных срок могли обжаловать постановление в президиум ВЦИК (со дня объявления им постановления). Более того, все предметы исторической, художественной и музейной ценности должны были передаваться органам Народного комиссариата просвещения. Предметы же религиозного культа (колокола, облачения, хоругви и др. зачислялись при этом в государственный фонд и передавались в распоряжение местных финансовых органов или органов народного образования).

12 октября 1936 года уполномоченный церковного совета Богоявленского храма П.Д. Багрянов написал заявление (видимо, уже не первое, и в итоге дело дошло до Куйбышева и Москвы). Глава верующих писал, что из-за катастрофической нехватки помещений для хранения урожая у Заготзерна сельская православная община в 1935 году уступила церковный коридор для ссыпки хлеба, о чём был составлен договор. Но через некоторое время райисполком его уничтожил, а Багрянова угрозами вынудили подписать новый договор до 1 января 1937 года, причём зерно заняло всё помещение церкви. В конце проситель требовал освободить здание храма от ссыпки хлеба, исправить повреждённые решётки и вставить разбитые стёкла, а также передать его в пользование церковного совета.

Представители администрации забрали замок с ключами и сказали, что никому их не дадут – ни верующим, ни Заготзерну.

Еще по теме:

• Прощание с Мологой: уцелевшие дома затопленного города на Волге
• «Хранитель Волги» должен превратить Нижнюю террасу в новый «Аквамолл»
• Черное золото гнилых болот: промысел, который спасает экономику области
• Тайны прошлого: экспедиция Николая Гриценко
• Детство художника: Чижиков в Крестово-Городище. Часть 4

Но дело не двигалось с мёртвой точки, и активисты общины верующих Пётр Дмитриевич Багрянов, Дмитрий Дмитриевич Черкасов, Мария Антоновна Долматова и Анна Семёновна Боброва в январе и марте 1937 года (разгар репрессий!) направили в комиссию по делам религиозных культов ВЦИК два заявления: «В дополнение нашего заявления от 12 января 1937 года, сданного на почту застрахованным письмом… Настоящим извещаем ВЦИК, а именно: в 1933 году в нашей Богоявленской церкви производилась служба в декабре месяце того же года, наш священник Старо-Майнским с/советом был арестован, … до настоящего время службу не разрешают. Старо-Майнский с/совет вызвав членов церковного совета, Багрянова… Черкасова… и Сусалина… коих уговорив, на короткое время, то есть на три месяца сдать часть церкви коридор Заготзерну под ссыпку зерна, так как в Заготзерне хлеб горит и преет и мы пошли на уступки спасти государственного достояние… и заключили с заведывающим… Лаврентием договор, сроком с 1 декабря 1934 года до марта месяца 1935 года, с обязательством, что Заготзерно все имеющиеся в коридоре… предметы сохранит в целости и после уборки зерна произвести уборку помещения и сделать ремонт». Однако Заготзерно так ничего и не заплатило, хотя договор заключили в присутствии председателя сельсовета Кузина. Новый глава сельсовета Калябин и секретарь райисполкома Чернов вызвали других членов церковного совета с ключами и принудили отпереть церковь якобы для осмотра. Представители администрации забрали замок с ключами и сказали, что никому их не дадут – ни верующим, ни Заготзерну. Верующие возразили – церковь нужна для службы. Затем власти наняли рабочих (русских и татар) для переноса икон из одной части храма в другую и сделали из досок пола перегородку. Также насильственным путём убрали сторожа из караула, оставив здание без охраны. За 1935 год верующие уплатили 1423 рубля налогов, чтобы церковь открыли, а задолженность за 1936 – 1937 гг. должно было погасить Заготзерно. Единственным действующим храмом села оставался маленький и тесный Александро-Невский, находившийся на расстоянии двух километров от расположенного в центре Богоявленского находится в центре села (эти приходы разделены в 1928 г.). Между тем в приходе последнего насчитывалось около 1000 человек, а его по слухам хотели превратить в клуб. Естественно, в конце верующие просили ВЦИК разрешить службу в храме. Отмечу: жаловались на закрытие церквей не только старомайнцы, но и жители сёл Кокряти, Кремёнок, Матвеевки и Шмелёвки.

Увы, но я нашёл только один ответ на эти пропитанные болью и отчаянием письма. Заместитель председателя Старомайнского райисполкома Ладанов 28 июля 1937 года сообщал председателю постоянной комиссии по делам культов при Куйбышевском облисполкоме: верующие используют из 2 имеющихся церквей в селе одну, вторая самими верующими была сдана в 1934 году по договору в аренду Заготзерну под ссыпной пункт. Вывод: «По наличию верующих занимаемая ими церковь вполне обеспечивает их потребность, и не имеется никакой необходимости для них в открытии второй церкви». Больше заявлений от церковного совета не поступало…
Летом 1937 года Старомайнским отделом НКВД были арестованы: священник Гавриил Семёнович Кархалёв (расстрелян 22.01.1938 г.), церковный сторож Николай Васильевич Петрухин (расстрелян 22.01.1938 г.), бывший регент храма Василий Григорьевич Осокин (расстрелян 22.01.1938 г.), члены церковного совета Михаил Павлович Шохов и Василий Иванович Шинкарев (Ховронин) (оба – 10 лет в лагере).

Весной 1940 года областной исполком решил переоборудовать Староромайнский храм под среднюю школу (вероятно, Богоявленский). По данным Ю.Н. Мордвинова, в церкви был склад, затем автомастерские и клуб.
Возрождение Богоявленского храма началось в 1989 году, когда по инициативе жительницы райцентра Е.К. Бекреневой властями было принято решение о его открытии, и с 1990 года игуменом Антонием стали проводиться службы, а в 2000-х годах была восстановлена разрушенная в годы советской власти колокольня и произведён капитальный ремонт всего здания. Главной святыней церкви и всего Старомайнского района считается икона Боголюбивой Пресвятой Богородицы (по одному преданию, происходит из Афона и передан царским домом в храм Ивановки, по другому обретена у святого источника у этого же села; с 1974 года хранилась в областном краеведческом музее и в 1991 году перенесена в Старую Майну). Кроме неё, особо почитаемыми являются иконы «Отрада» («Утешение») и «Казанская».

Филиал женского монастыря

В 1904 г. по ходатайству жителей Старой Майны распоряжением самарского епископа Гурия в память царя-освободителя Александра II, для возношения молитв об его упокоении, было открыто подворье Раковского Троицкого женского монастыря. Оно разместилось на участке земли площадью 27 десятин, пожертвованном сельчанами с постройками и торговой лавкой. На общественные средства возвели домовую церковь, снабдив её предметами внутреннего устройства и церковной утварью. По просьбе крестьян в подворье разрешили совершать крестный ход из Раковского монастыря с чудотворной иконой Божией Матери «Взыскание погибших». Впоследствии это возвышенное место напротив Старой Майны стали называть «Монастырская гора», а позже – «Коммунская гора».

Скажу несколько слов о Свято-Троицком Раковском нештатном общежительном женском монастыре. Он был основан в 1886 году из существовавшей с 1862 года общины примерно в 70 верстах от Самары (сейчас это Красноярский район Самарской области, посёлок Красный Городок). Монастырь упразднили в 1917 году, сейчас на его месте находится Большераковский пансионат. Обитель отличалась большим количеством монахинь (около 250), уникальной золотошвейной мастерской, и особенно тем, что в нём находилась чудотворная икона Божией Матери «Взыскание погибших» (известно много случаев исцеления, например, тяжелобольного сына графа Шереметьева), явленная в 1666 году саратовскому воеводе Кадышеву (сейчас образ хранится в Самарском Покровском кафедральном соборе). В состав монастыря входили каменный храм, школа и странноприимница.
После революции подворье было преобразовано в трудовую общину.

В этой дивной безвременной красоте было что-то тревожное, предупредительное, а может прощальное, ведь до закрытия женской обители оставались считанные дни…

Еще по теме:

• Прощание с Мологой: уцелевшие дома затопленного города на Волге
• «Хранитель Волги» должен превратить Нижнюю террасу в новый «Аквамолл»
• Черное золото гнилых болот: промысел, который спасает экономику области
• Тайны прошлого: экспедиция Николая Гриценко
• Детство художника: Чижиков в Крестово-Городище. Часть 4

Перед её закрытием в 1928 году произошло необычное явление: «На Успенье, 26 августа, как оказалось, на последний престольный в монастыре праздник, собравшиеся со всей округи на молебен люди невольно обратили внимание на то, что на праздник, считавшийся в народе проводами лета, необычно пышно расцвёл монастырский сад. В этой дивной безвременной красоте было что-то тревожное, предупредительное, а может прощальное, ведь до закрытия женской обители оставались считанные дни…».

Приведу полностью текст доклада членов Окружной комиссии Бычкова, Кузнецова и Меркулова фракции ВКП(б) Ульяновского Окрисполкома:

«29-31 октября мы выехали на место, ознакомившись и рассмотрев материал о Старо-Майнской монастырской общине, установили:

1. Община существует около 30 лет. Со времени революции – 1917 – 1927 г. земля и имущество монастырской общины не национализировано.
2. Община до 1924 г. пользовалась земельным наделом вместе с крестьянством села Старой-Майны.
3. В 1924 г. во время производства дачи разверстания Старо-Майнского землепользования, община приобрела название «Трудовой общины» и получила самостоятельный земельный участок 221 гектар удобной земли и 78 гектаров неудобной…
4. Способ ведения хозяйства и порядок управления… остался дореволюционный – женского монастыря. Состав общины подразделяется на привилегированный и низший обслуживающий персонал с сохранением всех монастырских традиций.
5. Трудовая община состоит из 75 членов – монашек и возглавляется игуменьей – старой монахиней, казначеем и заведующим хозяйством, а также выделены особые заведывающие, как-то столовой, руководитель полевыми работами, завцерковью и прочее, которые не несут никакого физического труда.
6. В пользовании трудовой общины находится 7 лошадей, 3 жеребца, коров дойных 4, телят 6, быков племенных 1, овец 13, кур 30 и мёртвый инвентарь…
7. Община никакого кооперативного устава не имеет. Земельный участок использует далеко не полностью – одну треть сдаёт в аренду кулацко-зажиточной части крестьянства и ведение хозяйства ведёт хищнически. Показательного-агрикультурного – для окружающего населения в трудовой общине абсолютно ничего нет. Обработка земли примитивная. Земля запущена-засорена. В хозяйстве… в открытой форме под видом оказания отдельными лицами помощи – монастырю как религиозной общине применяется наёмный труд.
8. Основной источник существования трудовой общины слагается из нетрудовых доходов – заработков от религиозного культа. Сельское хозяйство является подсобным и стремлений к развитию последнего у общины нет. По сельскому хозяйству работу ведёт – «черная кость» – батрачки-прислушники, около 40 человек.
9. Необходимо констатировать, что отвод земельного участка и название «трудовая община» при землеустройстве в 1924 г. состоящей целиком из нетрудового элемента (служителей религиозного культа), которые не могут быть членами сельскохозяйственных объединений, также оставление земли и имущества Старо-Майнского женского монастыря не национализированными в 1918 г. – является, безусловно, незаконным.
10. В связи с таким положением и учитывая малоземелье окружающего населения, существование трудовой артели в большей части крестьянства – главным образом бедняков и средняков вызывает возмущение и недовольство (8 сходов вынесли решения о закрытии монастыря).

Монастырская гора сменила название и стала «Коммунской».

Еще по теме:

• Прощание с Мологой: уцелевшие дома затопленного города на Волге
• «Хранитель Волги» должен превратить Нижнюю террасу в новый «Аквамолл»
• Черное золото гнилых болот: промысел, который спасает экономику области
• Тайны прошлого: экспедиция Николая Гриценко
• Детство художника: Чижиков в Крестово-Городище. Часть 4

Выводы: …1. Трудовую общину, как лжеобщину, ЛИКВИДИРОВАТЬ, изъяв от неё землю, живой и мертвый инвентарь и постройки (кроме церкви, церковных принадлежностей и личных вещей). 2. На земельном участке бывшего монастыря организовать сельскохозяйственную коммуну. Основным ядром коммуны считать «Молодую Гвардию». 3. Начать теперь же тщательный подбор в коммуну из батраков и бедняков. Остаётся добавить, что 13 ноября президиум Ульяновского Губернского исполнительного комитета поддержал и утвердил приведённые выше предложения.

Монастырская гора сменила название и стала «Коммунской», здания монастыря, которыми пользовались коммунары и колхозники, перенесли в Старую Майну, в бывшей церкви разместили районный клуб, а другие строения приспособили под школу и дома колхозникам.

В 2007 г. на Коммунской горе началось сооружение нового храма Успения Пресвятой Богородицы (сейчас окончен). Здесь теперь находится частный агротуристический комплекс «Русский Берег», владельцем которого является С.Г. Лаковский.

P.S. Существует легенда о привидении-женщине на Монастырской (Коммунской) горе. Рядом с ней находилось топкое клюквенное болото, где в царское время разбойники грабили и топили купеческие обозы. Также долго бытовало предание о монахе в Кокрятском лесу…

Евгений Бурдин

Читать дальше:

• Прощание с Мологой: уцелевшие дома затопленного города на Волге
• «Хранитель Волги» должен превратить Нижнюю террасу в новый «Аквамолл»
• Черное золото гнилых болот: промысел, который спасает экономику области
• Тайны прошлого: экспедиция Николая Гриценко
• Детство художника: Чижиков в Крестово-Городище. Часть 4

Оцените новость: