Яндекс.Метрика

Самое глухое место области или как прожить без власти

В самом начале XX века крупнейшим промышленным предприятием Симбирской губернии была бумажная фабрика графа Рибопьера, которая по тем временам представляла собой воплощение последних достижений техники — собственная электростанция на основе 160-сильного двигателя системы «Кампаунд», крупнейшего в губернии на тот момент, радиофикация, десяток современных паровых машин, новейшее промышленное оборудование европейского уровня… Фабрика производила от 80 до 160 тысяч пудов оберточной бумаги и картона в год при 120 рабочих. Получается, что на одного рабочего в год приходилось 660 пудов продукции фабрики — производительность труда была вполне на мировом уровне по тем временам. Где же находилась столь примечательная для Симбирской губернии сверхсовременная графская фабрика? Оказалось, что в самом глухом месте области. Мы с трудом добрались туда и выведали много интересного.

На первый взгляд кажется, что самое место для такой фабрики — это Симбирск, губернский центр. Но это оказывается не так — фабрика располагалась в лесах между Большим Куваем и Барышской слободой, которые славятся своей дремучестью. Местами это настоящая тайга — самая, кстати, южная в европейской части России.

Несколько лет назад мы задались вопросом «Какое место в области является самым глухим?». Для ответа на него разработали математическую модель доступности для каждого поселения Ульяновской области, указанного на карте. Суть модели проста — мы рассчитывали расстояния до всех ближайших населенных пунктов и количество проходимых дорог любого типа, ведущих в поселение. Абсолютным лидером в списке оказался поселок имени Гагарина, известный до середины XX века под названием Грязная. Именно там и находилась фабрика графа Рибопьера. Буквально, в самом глухом месте, которое только можно найти в губернии. Почему так вышло?

В перстне был яд — позорному плену и мучениям егерь предпочел смерть.

Еще по теме:

рибопьерВо время турецкой кампании 1877-1878 года произошел случай, который стал достоянием многих биографов. Случилось вот что: во время одной из атак команды егерей под Телишем турки окружили одного молодого русского офицера. Лошадь под ним была ранена, и офицер оказался на земле. Ситуация казалось безвыходной. Офицер поднял крепкую руку с массивным перстнем к губам. В перстне был яд — позорному плену и мучениям егерь предпочел смерть. Но судьба сложилась иначе — в момент, когда губы уже готовы были коснуться перстня, один из турков вероломно ударил офицера сзади. Этого дерзкий егерь вытерпеть не смог и, несмотря на ранение, полученное при падении с лошади, вступил в драку с турками. Одолеть очень крепкого русского они не смогли — отбиваясь нагайкой, офицер умудрился вскочить на раненую лошадь и спастись. Этот случай стал примером «дерзкой храбрости», за проявление которой офицер был награжден орденом святой Анны 4-й степени. Звали храброго офицера Георгий Иванович Рибопьер.

В описанной истории важнейшую роль сыграла исключительная физическая подготовка молодого графа. У представителя одного из известнейших европейских аристократических родов, перешедших в подданство России, были отличные физические данные, которые Рибопьер усердно развивал, с 12 лет занимаясь гимнастикой. К 15 годам молодой граф уже стал, если говорить современным языком, настоящим «качком». Однажды в балагане он принял вызов профессионального борца и почти победил — случай исключительный, так как тогдашние цирковые борцы были настоящими бойцами, зарабатывая на жизнь тем, что сегодня принято называть боями без правил.

С профессиональным спортом Рибопьеру пришлось распрощаться после ранения при описанном падении с лошади, но, после некоторого времени в госпитале, он все-таки вернулся в строй и принял участие в знаменитой осаде Плевны в 1879 году, где тоже проявил недюжинное мужество, за что был награжден иностранными орденами: Железным крестом и орденом Почетного легиона.

Род Рибопьеров славился лоббированием интересов России в Европе.

Еще по теме:

Мужество и доблесть не остались незамеченными и в России — в 1880-х годах XX века род Рибопьеров значительно увеличивает свое состояние за счет новых земель в Российской империи. И это оказывается не только благодарностью за прошлые заслуги, но и своеобразными инвестициями в будущее — род Рибопьеров славился лоббированием интересов России в Европе.

Важную службу в этом направлении сослужил России и Георгий Рибопьер, став одним из наиболее активных участников европейского олимпийского движения, лоббируя при этом интересы России.

При такой занятости делами спорта, граф, по-видимому, не находил времени и желания заниматься делами своих многочисленных имений в России, полностью отдавая их на откуп проверенным управляющим.

Не стало исключением и сурское имение графа площадью 19 тысяч десятин земли, которое стало активно осваиваться в самом конце XIX века.

В фонде Симбирского губернского правления имеется копия доверенности, которой граф Г.И. Рибопьер 26 октября 1907 г. делегировал потомственному почётному гражданину Александру Карловичу Гагену широчайшие полномочия по управлению «имением во всём его составе, находящимся Симбирской губернии, Алатырского уезда, при селе Промзино Городище и других сёлах и деревнях». Права управляющего изложены на четырёх страницах подробнейшим образом, причём в конце имеется приписка: «А что Вы в силу сей доверенности законно учините, тому я верю, спорить и прекословить не буду».

Сегодня уже неизвестно кому принадлежала идея открыть в имении бумажное производство. Дело это было по тем временам чрезвычайно выгодное, так как Российская Империя испытывала острый дефицит бумаги, который восполнялся за счет иностранных поставок. Благо, технологии производства уже были отработаны на других аналогичных предприятиях, а с оборудованием не было проблем — его можно было завести из Европы и сформировать на месте полноценное современное производство. Именно так и поступил Рибопьер, отчасти закупив оборудование в Европе, а отчасти используя российские аналоги. Но почему граф или его управляющие промзинским (сурским) имением выбрали для завода столь странное место? Среди местных жителей долгое время ходили слухи один невероятней другого — якобы, на фабрике производили поддельные деньги, а рабочие набирались из беглых каторжников…

Имение графа по большей части состояло из лесов и болот.

Еще по теме:

Действительно, выбор места для фабрики может показаться странным. Но не надо забывать, что для получения одной тонны целлюлозы требуется 6 кубометров древесины и около 350 кубометров воды. А ведь имение графа по большей части состояло из лесов и болот. В избытке была вода и древесина — то есть все необходимое для того, чтобы наладить производство бумаги. Кроме одного — энергии для привода механизмов и дорог для доставки готовой продукции. Как же Гаген решил эти проблемы?

Для ответа на этот вопрос нам пришлось изучить технологии производства бумаги и картона, которые были распространены во второй половине XIX века. Достаточно быстро выяснилось, что технологические цепочки были унифицированы, а практически на всех фабриках, открытых в те годы на волне дефицита в России бумаги собственного производства, использовалось почти одинаковое оборудование «иностранной работы».

b8_922-1

Выяснилось, что близкий набор оборудования в те годы работал на писчебумажной фабрике товарищества Кувшинова в Тверской губернии. Нам удалось найти материалы, описывающие это производство — в отличие от фабрики графа Рибопьера, фабрика товарищества Кувшинова активно посещалась фотографами.

f78a7c468e9d

Технология производства оказалась достаточно похожей на современную. Сначала древесина, нарезанная на небольшие бревна, поступает в дефиберы, где в воде истирается в древесную массу — сырье для картона и бумаги. Затем полученную субстанцию надо отсортировать. Для этого применялись специальные сортировочные машины, отделяющие грубые волокна и небольшие щепки.

foto_405

Затем масса вываривалась в специальных чанах с добавлением кислой соли, что позволяет получить целлюлозу, которая является сырьем для бумагоделательной машины, пропускающей массу через несколько цилиндров с сетками. Затем полученные бумага или картон сушились в специальной машине и упаковывались.

317

Очевидно, что подобный процесс производства выглядит весьма энергозатратным. Так и есть. На той же тверской фабрике для привода механизмов работало 17 паровых машин, а паровых котлов насчитывалось более десятка.

foto_399

Аналогичное оборудование купил и Гаген, явно рассчитывая на огромные запасы древесины в имении, которые можно использовать в качестве топлива для паровых машин, а также в качестве исходного сырья для производства. Но была и важная особенность — практически все аналогичные производства в других местах располагались на берегу достаточно больших водоемов — огромное количество воды требуется в первую очередь для работы дефиберов. В Грязной же крупных водоемов не было — до Барыша около трех километров, до Суры — более 10. Как же решался вопрос с исходным сырьем для завода и, что не менее важно, с его доставкой, ведь фабрика была окружена болотами? Единственный способ узнать это — отправиться на место.

c04c7273945f

Первые попытки добраться до Грязной мы предприняли два года назад. Вариантов было несколько. Первый, и наиболее очевидный, – проехать до бывшей фабрики со стороны Барышской слободы, которая оказалась ближайшим к Грязной населенным пунктом. Вариант отпал сразу. Несколько лет назад на Суре взрывали весной лед в результате чего в Барышской слободе полностью снесло мост и вся пойма оказалась отрезанной от дорог.

Второй вариант предложил нам министр с/х региона Александр Чепухин, любящий внедорожные покатушки, – пробираться от села Лава с бензопилой. Попытка не удалась — все леса по пути оказались сданными в аренду и хищнически вырубленными. Субарендаторы забирали только качественную деловую древесину, а комли, вершины и сосны потоньше просто бросали на делянках. В результате дорога оказалась полностью непроходимой — ни трактор, ни бензопила не помогли, так как на месте вырубок кроме всего прочего моментально образовались болота.

Тайна чубакабры

Кстати, именно эти болота позволили нам разгадать тайну чубакабры, которая будоражила умы ульяновских журналистов.

В селе Кувай уже несколько последних лет пасут домашний скот по ночам. Делать так стали после того, как несколько раз находили днем мертвых животных без крови и без следов ранений. Чубакабра высасывала — решили любители сенсаций. На деле все оказалось проще — в районе сурского заказника значительно увеличилась площадь болот, что вызвало резкий рост численности различных насекомых и ползучих гадов. Слепни и мошка попросту заедали коров заживо. Механизм оказался прост — опухоль слизистых оболочек, потеря сознания, рой насекомых и слепней.

В качестве третьего варианта рассматривался как раз путь через Кувай. Но и там возникла проблема — дорогу до поселка Соловьевский местные знают хорошо, а вот до поселка имени Гагарина нет. Где и куда поворачивать? GPS в лесах не поможет, да и проходимость дороги вызывала сомнения.

Оставался только один способ добраться до цели — идти пешком через болота от Барышской слободы, переправившись через Суру. Так мы и сделали.

IMG_5932

Сура в этом году сильно обмелела, поэтому с переправой проблем не возникло — надули лодку, переправились и отправились искать ответ на первую загадку — где именно перемалывали древесину?

Возможный ответ нашелся достаточно быстро. В километре от Суры в окружении болот мы заметили искомое — старинное здание из красного кирпича. Это и есть бывшая мельница графа Рибопьера. Не на ней ли проводили обмолот дерева?

IMG_5979

С трудом пробрались через заваленный буреломом заболоченный овраг, поросший крапивой выше человеческого роста, и вышли к зданию, которое сохранилось достаточно хорошо. Причина стала очевидна быстро — мельница продолжала функционировать в советское время, а разграбить её толком просто не смогли по причине труднодоступности.

IMG_5956

На первом ярусе четырехэтажного здания сохранились остатки жерновов, но вовсе не для зерна. Их фундамент оказался очень похож на фундамент дефибрерного камня, с помощью которого как раз и производилось измельчение древесной массы. Может быть, именно здесь и подготавливали древесную массу для фабрики? Если это и так, то как же её тогда возили?

IMG_5961

Единственный способ выяснить — идти дальше. Первые километры вдоль старой дороги по координатам с карты 1942 года даются достаточно легко. По-видимому, сюда изредка приезжают люди из села Сара на сенокос, да и рыбаки иногда наведываются на Барыш, ставят поставухи вдоль берегов.

IMG_5989

Через восемь километров дорога даже в виде прошлогодних следов от единственного проезда трактора кончается, окончательно пропадая сразу после старого аншлага охотничьего заказника. Дальше нет ничего — ни дороги, ни тропы. Только заросли лопуха, крапивы и болота.

IMG_5991

Очень сильно донимает мошкара и слепни, из под ног то и дело уползают гадюки. Такого количества насекомых мы не видели никогда до этого. Не получается даже достать камеру — в объективе не видно ничего кроме роя мошек и слепней. Волей-неволей поверишь в рассказы местных про съеденных заживо коров…

IMG_5992

Изредко попадаются остатки старой гати в виде бревен и толстых плах. Кое-где видны и колышки, причем в воде, но без следа сильной гнили. Только одно дерево обладает такими свойствами — сибирская лиственница. Откуда она в сурской пойме?

getImage

Оказывается, что фабрика была связана с Барышской слободой узкоколейкой-коновозкой, проложенной через болота. Именно по ней и возили исходное сырье на фабрику и готовую продукцию с фабрики. Начиналась дорога от пристани Барышской слободы и шла до самой Грязной.

Еще через несколько километров среди болотных зарослей появился просвет. Пришли.

IMG_6000

Пообщавшись в Сурском с местными, мы выяснили, что в бывшем поселке остался единственный житель – «какой-то пасечник», поэтому увидев распаханное поле мы не удивились. Рядом и дом под свежим шифером.
IMG_6027

Идем знакомиться. Пасечника зовут Виктор и он действительно местный житель — в поселок попал еще ребенком, затем работал на фабрике, ставшей в советское время мебельной, столяром, затем устроился егерем.

О своей жизни сначала Виктор рассказывает скупо. И это понятно — людей здесь видят, мягко говоря, не каждый день в отличие от кабанов.

IMG_6005

Подросли дети, настало время идти в школу, школа в поселке к тому времени оказалась закрытой, пришлось переехать в Сурское. Мать осталась в поселке, ослепла, пришлось уволиться с работы и вернуться. Чем заняться? Залетел дикий рой, завел пасеку. К тому времени в Грязной уже почти не оставалось жителей. За продуктами ходил по болотам в Барышскую слободу с рюкзаком – «тут недалеко» (15 километров). Затем купил дом в Полянках (между Сурским и Барышской слободой), но душа тянула на родину. Стали опять жить в Грязной с братом. Отключили электричество, смыло мост. Как ездим? Через Соловьвский с бензопилой, во дворе стоит потрепанная «буханка». Вода? Не проблема — в двух километрах есть родник. Остальное свое.

IMG_6044

Постепенно напряжение уходит и начинаем выяснять особенности жизни в самом глухом поселке области. Который, впрочем, официально не существует с 2007 года.

Не существует для власти и местных жителей — т. е. самого Виктора и его помощника. До недавнего времени это был брат, но он недавно умер. Второй год помогать приезжает друг. Из… Магадана, родом из Полянок. Тоже тянет на родину.

IMG_6053

Надеяться ни на кого тут не принято, жаловаться тоже — просто некому. Все сами — прикармливают кабанов вместо уже не работающих егерей и арендаторов леса, которым «нужна только прибыль», сами построили пруд с помощью «дачника из Барышской слободы», который «пригнал технику», сами убирают поселковое кладбище, чтобы сохранялась память, сами гоняют браконьеров, причем успешно: «знают, что тут живут, уже много лет выстрелов не слышали», сами пробивают дороги и расчищают тропы с помощью пустого газового баллона.

IMG_6026

У обоих мужиков болит душа за лес. По словам Виктора, сейчас там полный развал – «никакого контроля». Хозяйничают в заказнике субарендаторы лесных делянок из Чувашии, вырубающие остатки сосны, и браконьеры. При этом после вырубок древесину просто бросают. С горечью вспоминает Виктор и лесовосстановление. Посадки леса 80-х и 90-х годов полностью погибли – «не ухаживали, заросли». Сейчас же никакого лесовосстановления нет и вовсе — лес просто хищнечески грабится. Больше проблем нет кроме проблемы сбыта меда.

IMG_6002

Оказалось, что распаханное поле — это вовсе не огород, как мы подумали, а посадка медоносов специально для пчел. Семена выписывались из Иваново. Виктор с гордостью говорит, что более экологически чистого меда в области просто нет и быть не может. С этим трудно поспорить, ведь в радиусе 15 километров нет ни то, что какой-либо химии, да и даже людей. Выкачивает в сезон Виктор своего уникального меда где-то около полутора тонн, но продавать дешевле 1200 рублей за банку отказывается — слишком много трудов требует пасека в таком месте.

Товарищ пасечника просил мед «порекламировать». Обещали, делаем — мед действительно уникальный. Если кого-то он заинтересовал, то с удовольствием дадим необходимые контакты для покупки, благо в поселок собираемся поехать еще раз.

Еще по теме:

Про дорогу, которую мы так долго искали, мы узнали уже на месте — оказывается, в поселок можно проехать через Чувашию — от лесного поселка Соловьвский туда ведет песчаная дорога. Вооружившись бензопилой и сэндтраками, по ней вполне можно проехать в сухую погоду, что мы и планируем осуществить.

IMG_6025

Занимаем у хозяев резиновые сапоги и отправляемся к развалинам писчебумажной фабрики. Еще в Ульяновске, благодаря помощи аспиранта истфака Александра Прохорова, нам удается выяснить, что остатками фабрики за последние 10 лет интересовались всего дважды, но при этом оба раза исследователям не удалось подобраться к стоящей недалеко от домов трубе, оставшейся от котельной фабрики и к ее корпусам — оба раза помешало болото, окружающее строения.

IMG_6019

Нам повезло — погода стояла сухая, поэтому нам удалось пробраться через болото и досконально осмотреть фабрику и даже залезть внутрь трубы.

Явно видно, что здания корпусов строились по хорошо продуманному проекту, которые не был лишен определенного изящества. По крайней мере, все строения были обильно декорированы, причем в том же стиле, что и здание мельницы на Суре. Это не удивляет — имение обстраивалось одновременно — строилась фабрика, лесопильный завод, возводилась мельница, а в Сурском под горой разбивался сад.

IMG_6014

Хозяйство, которым управляла «Контора имения Графа Рибопьера», было обширным, поэтому А.Гаген вынужден был придерживаться четкого регламента. Писчебумажную фабрику он посещал лишь дважды в месяц, но, несмотря на это, производство четко работало, что говорит о достаточно высоком профессионализме управляющего.

В 1916 году граф Рибопьер скончался в возрасте 62 лет, имение перешло к наследникам, а сразу после революции 1917 года со своего поста ушел и Гаген.

После революции 1917 года фабрика оказалась национализирована и получила название писчебумажной фабрики им.Луначарского. Но возникла проблема — никто из новых «хозяев жизни» не мог наладить на ней нормальный производственный процесс. В результате, как это часто случалось в те годы, новые власти были вынуждены обратиться к помощи прежнего управляющего. На место директора фабрики позвали Гагена, который вновь возглавил предприятие и продолжал пребывать на этом посту до 1924 года, полностью восстановив к 1922 году производство. Причем, фабрика стала изготавливать уже не картон и оберточную бумагу, а белую писчую бумагу.

С 1923 года фабрика находилась в составе Комбината писчебумажной промышленности в подчинении Губернского отдела местного хозяйства, а с 1928 года комбинат оказался реорганизован в Средневолжский трест бумажной промышленности. Таким образом, фабрика попала в подчинение к Средневолжскому Совету народного хозяйства.

Фабричная школа в поселке существовала еще с 1907 года.

Еще по теме:

С началом ВОВ фабрика начала несколько изменять свой профиль деятельности — помимо бумаги в лесном поселке начали изготавливать изделия из дерева, а также открыли цех по производству спичек.

В 1950 году фабрика вошла в состав Ульяновского отделения местной промышленности, а с 1956 года была преобразована в мебельную.

локомобиль-СК-125

Именно 50-е годы стали лучшим временем для Грязной — в поселке появилось электричество, источником которого стал генератор, приводимый в движение от одного из двух локомобилей, обслуживать который приезжали специалисты из соседнего лесного поселка Соловьвский, количество жителей перевалило за 300 (в 1913 году было 220), открылись клуб и баня, начали строить многоквартирные дома для рабочих… Кстати, фабричная школа в поселке существовала еще с 1907 года.

Интересно, что узкоколейка до Барышской слободы к этому времени уже оказалась заброшенной. Вместо неё была проложена новая коновозка — до пристани на реке Барыш, где изделия перегружались на баржи, которые сплавлялись до Суры. Зимовали баржи в пойменных озерах выше по течению.

IMG_6066

Что же производила мебельная фабрика? По словам пасечника, делали почти любую мебель из березы — от матрасов до кресел для киноконцертных залов. Но уже к началу 60-х годов стало понятно, что сбыта продукция не имеет — фабрика оказалась буквально завалено готовыми изделиями, которые просто никто не брал. Мебель была повсюду — в котельной, в цехах, на территории…

В 1996 году жителей в Грязной оставалось лишь 12 человек.

Еще по теме:

Закончилось затоваривание плачевно — в 1962 году фабрика сгорела практически полностью вместе со всей накопленной продукцией. После этого переименованный в им.Гагарина поселок начал медленно умирать. Оставшиеся без работы люди постепенно уезжали, цеха стали закрываться несмотря на то, что в поселок, наконец, было подведено электричество.

В 1969 году фабрика стала называться Сурской мебельной и вошла в подчинение ульяновского древкомбината. Началось производство стройматериалов, а с начала 70-х годов и паркета. Но и это фабрику не спасло — в 1982 году она была ликвидирована. Закрылась школа, клуб, многоквартирные дома разобрали, оборудование вывезли, и в поселке остались доживать старики. В 1996 году жителей в Грязной оставалось лишь 12 человек. В 2007 году, как мы уже отмечали, поселок на бумаге перестал существовать, но последние жители из него уехали лишь в 2010.

IMG_6009

Сегодня о размерах поселка напоминают лишь еле видимые заросшие фундаменты и, конечно, фабричная труба, которая держится на честном слове. Судя по поврежденной внизу кладке, при пожаре 1962 года в котельной, остатков которой не сохранилось, взорвался локомобиль.

IMG_6063

Осмотрев остатки фабрики, берем в провожатые Виктора и его собаку и отправляемся по пути узкоколейки к пристани на Барыше, отмечая по пути столбы из той же лиственницы. Никаких намеков на дорогу нет, не осталось следов и от пристани. Барыш тоже уже не производит впечатления хоть как-то судоходного, поэтому предложенный Виктором вариант наилучшего обратного пути в виде сплава по реке вызывает сомнения — везде коряги и топляки. Успокаивает лишь то, что где-то неделю назад здесь должны были проплывать люди на байдарках из экологической экспедиции. Правда, последняя весть, которую мы от них получали, заканчивалась фразой «дальше — кувайская тайга и неизвестность», и больше никаких сигналов от них не было… Но решили рискнуть — надули лодку и поплыли. Одолеть удалось около 12 километров среди завалов, пока не уткнулись в совсем серьезную преграду. Да и гроза началась. Пришлось продолжить путь пешком под градом и дождем. Еще несколько километров и мы на Суре. Вернулись.

IMG_6072

Читать дальше:

Оцените новость: