Яндекс.Метрика

Принудительное взыскание или как работают коллекторы и антиколлекторы

Периодически в интернете и на страницах газет появляются истории о том, как коллекторы давят на должника с требованием заплатить по долгам. Встречаются совершенно дикие истории, когда коллекторы требуют от должника продать почку, угрожают расправой. Для защиты от таких действий начинают появляться антиколлекторы. Мы решили разобраться, какова реальная ситуация на этом рынке в нашем городе.

Коллекторы

Маленький офис в торгово-офисном центре, располагающемся в центральной части города. Длинные коридоры, белые стены, очередь. Очень похоже на больницу, но тут ставят другой диагноз – хронический неплательщик. На двери табличка с названием конторы и режимом работы – с 7 до 22.

Занимаю очередь за молодой беременной женщиной.

– Вы взыскивать или с вас взыскивают? – спрашиваю ее.

– Вызвали по кредиту. Вот приехала на беседу, – кажется, что она абсолютно спокойна.

– Деньгами или товаром брали?

– Можно сказать, что товаром.

– А почему не платите?

– Так не работаю, а родственники не могут помочь.

За дверью слышны обрывки спокойного разговора, который длится уже около часа: «Почему не платите? – спрашивает мужчина, а женщина отвечает что-то невнятно. – Вот график, в соответствии с ним нужно будет платить».

Женщина выходит и в дверях говорит: «Спасибо». Удивительные слова, учитывая то, что общепринятый образ коллектора – мужчины спортивного телосложения чуть ли не с битами наперевес.

Беседа с беременной девушкой длится также около часа. После нее она выходит такой же спокойной, как и была. Коллектор тоже выходит.

– Вы по какому-то вопросу? – обращается он ко мне. – Подождите немного, я покурю. А то четыре часа уже разговариваю без перерыва.

Передо мной мужчина, на вид лет около шестидесяти. Голубоглазый. Похож на какого-то киноактера. Смотрит очень внимательно, не моргая. Говорит абсолютно спокойным голосом.

Коллекторские агентства работают по-разному: кто-то работает только с банковскими долгами, кто-то работает с банками, юридическими лицами и физическими лицами (частные долги по распискам). Механизм передачи долгов тоже разный. Это либо цессия (уступка прав требования) на какой-то определенный срок или полная перепродажа. Либо заключение агентских договоров на оказание услуг по взысканию долга.

Коллектор возвращается минут через десять.

– Олег Иванович, – представляется он.

– Очень приятно. С какими долгами работает конкретно ваше агентство? – сходу начинаю я.

– Нашими клиентами являются банки. Мы заключаем с ними соответствующие договоры. На основании которых, в случае необходимости, у банков возникающих, те передают нам списки граждан, которые по тем или иным причинам из поля зрения этих банков выпали. Кто-то из них ушел в мир иной. Кто-то в местах лишения свободы. Кто-то попал в сложную жизненную ситуацию, дом, например, сгорел. И там не то, что платить по кредиту, а даже и не то, что средств найти не может, он документов найти не может. Ему бы башмаки, шапку, ложку, кружку. Ситуации самые различные. Есть среди них и завзятые разгильдяи. Но у нас, как и у любого коллекторского агентства, работа идет в досудебном порядке при добровольности погашения.

«Все сейчас умные стали, поэтому как-то физически воздействовать не имеет смысла – чревато последствиями».

Еще по теме:

P1020183

– Что вы делаете после передачи списков от банка?

– Нам передают списки, мы пытаемся установить контакт, и если таковой имеется, как минимум телефонный, то, прежде всего, мы приглашаем человека на беседу. Потому что вопросы конфиденциальные и обсуждать их по телефону, не будучи уверенным, что это именно он мы не имеем права. Мы не имеем права обсуждать эти вопросы и с, так называемыми «третьими лицами» – родственниками. Мы приглашаем человека к нам на беседу, в ходе которой выясняются все обстоятельства, которые привели его в такую затруднительную ситуацию. Мы вместе с ним ищем пути выхода из этой ситуации. Путь естественно только один – он должен в кратчайшие сроки погасить эту задолженность перед банком. Причем повторяю и подчеркиваю – в досудебном порядке и добровольно.

– Никаких иных мер воздействия, кроме беседы вы не применяете? – спрашиваю я, памятую о том самом образе коллектора.

– Я выше уже сказал, что властных полномочий у нас нет, то есть ни задерживать, ни доставлять куда-то мы не имеем права.

На прямой вопрос о применении физического воздействия при взыскании, никто из коллекторов не ответил, но в частной беседе все высказывали примерно схожую мысль: «Все сейчас умные стали, поэтому как-то физически воздействовать не имеет смысла – чревато последствиями».

– А что тогда делаете с теми, кто не выходит на контакт, не приходит к вам? Есть такие?

– Конечно же, есть, но это не всегда зависит от недобросовестности клиента. Если он попал в сложную ситуацию, то не всегда есть возможность приехать из дальнего района к нам в контору. Это опять же сопряжено с финансовыми расходами. Кроме того, подчас в такую ситуацию попадают женщины с малолетним ребенком, с двумя детьми. Не работающие, находящиеся в декрете. И ей помимо финансовых затрат, нужно этих детей либо с собой тащить, либо там где-то оставлять. И в этой связи мы вынуждены ехать по таким адресам сами и проводить эту работу по адресу фактической регистрации или проживания. Вся работа опять же разъяснительного характера: «Что было, что будет, чем сердце успокоится». Что было человек и сам знает. Причем опять же, не всегда эти граждане осознают, что вот этот долг – дело их собственных рук.

Коллектор периодически водит мышкой по столу, чтобы убрать назойливо возникающую заставку. На мониторе видны какие-то базы данных.

– Были различные случаи, когда оформив приобретение бытовой вещи в кредит, клиенты платили не по тем реквизитам, что прописаны в кредитном договоре, а по документам, выданным им в магазине. – продолжает Олег Иванович. – Эти договоры выдают сотрудники, аффилированные каким-то банкам. И клиент платит не банку, а магазину. И как в той песенке: «Барабану хорошо, капитану – плохо». Магазин получает дважды одну и ту же сумму: один раз от банка сразу всю, а второй раз от клиента, ежемесячными платежами. При этом он твердо уверен, что выполняет все обязательства: «Вот сумма, вот чеки, вот график погашения. День в день». И необходимо ему объяснить, посмотрев документы. А гражданин этот или гражданка, проживают где-то в сельской местности, ехать нет возможности. Хорошо, можно прислать электронной почтой эти документы. Сейчас техника позволяет это сделать. Факсом, на худой конец. Бывали такие ситуации, когда я пасьянс раскладывал, видел, что да, идет январь, февраль, март, апрель. И все вроде бы совпадает. Но когда детально начинаешь смотреть, не совпадает номер счета. И потом, этой же гражданке поясняешь: «Вот разложи в таком порядке, бери третью квитанцию, видишь? На второй квитанции номер счета такой, а на третьей другой, почему?» Оказывается, что у нее несколько кредитов, и она уже запуталась. На самом деле она заплатила, но платежа по данному кредиту у нее не было. Пошел сбой, раз сбой, то прошло штрафное начисление. Все, узелок распутали.

– И какие дальнейшие действия в данном случае?

– Спрашиваешь: «Ты понял, какие твои действия?» Отвечают: «Надо платить, да». И здесь помимо того, что бабульке объяснил, что она не права. Она, конечно, расстраивается. Ошиблась, да. «Ну, вот иди в тот же магазин, он-то рядышком там у тебя в селе. Иди туда и говори им, чтобы они эти деньги перечислили эти деньги на твой счет в банк. Потому что у них идет незаконное обогащение. Их там накажут в дисциплинарном порядке». Но я же понимаю, что эта бабушка, она ничего не сможет объяснить. Поэтому звоню в магазин – те-то понятливее: «Ребята, вы банк наказываете, но вы и эту старушку наказываете». Она приходит туда, там тепленькая обстановка, ее принимают радушнее.

Олег Иванович отвлекается, чтобы попить воды.

– Подбираете ли вы методику общения в зависимости от клиента? – продолжаю я.

– Да, конечно. Кому-то Вась-Вась объясняешь, и он понимает. А кто-то с порога «Да я вас знать не знаю и знать не хочу». То они подтягивают своих знакомых и родственников, то они сами себя неадекватно ведут. Кому-то одного раза объяснить достаточно, а кто-то даже и слета схватил. А кому-то хоть кол на голове теши. Ты ему «брит», а он тебе «стрижено». Ты ему объяснишь, как правильно сделать, чтобы не было негативных последствий, а он тебя выслушает и делает опять так же.

– Сколько раз вы можете общаться с одним человеком?

– Ну, здесь смотря, отчего он так делает. Одно дело, когда он не понимает, а другое дело, когда он все осознает. Каждый кузнец своего счастья. Если ты сам не хочешь решать свои проблемы, то силком тебя никто не заставит. Наверное, найдутся такие люди, но это не мы. Мы не работаем в таком ключе. Кому положено, после состоявшегося судебного решения и получив себе его в производство, они не только могут, но они и обязаны принять меры. Мы возвращаем долг назад нашему клиенту с соответствующим комментарием, что с этим человеком добровольно в досудебном порядке договориться невозможно. А там уже на усмотрение банка, либо он направит эти материалы в суд, либо в правоохранительные органы. Это уже на усмотрение хозяев этих денег. Мы таковыми не являемся, поэтому наша голова за это не болит.

Если ты сам не хочешь решать свои проблемы, то силком тебя никто не заставит.

Еще по теме:

– Какая доля тех, кто сознательно не платят, ни на что не реагируют?

– Мы этот процент не высчитываем, нет закономерности. Клиент клиенту рознь. Тут как в детской игрушке – калейдоскоп. Чуть-чуть повернул и уже другой рисунок. И здесь каждый раз разные граждане, и по возрасту, и по полу, и по уровню образования. Здесь мы как в советские времена: «Каждый человек нам интересен, каждый человек нам дорог». Мы до каждого пытаемся достучаться, объяснить. Потому что это нужно им. Нас нельзя назвать альтруистами. Мы же не «пионэры», которые за спасибо бабушку через дорогу переводят. Нам банки оплачивают эту работу. Но если у тебя нет внутренней потребности работы с людьми, то лучше идти на стройку или за баранку. Здесь остаются те люди, которым с людьми интересно работать, человек интересен.

– Тяжелая это работа?

– Конечно, как и всегда с людьми. Здесь же негатив. Одно дело раздавать кредиты, там у людей руки по локоть в губной помаде. Потому что ходят, в глаза им заглядывают, на звонки отвечают, слово им не сказал, а уже поддакивают. «Не Васька Васин, со всем согласен». И совсем другая ситуация, когда звонок с требованием отдать деньги. Или он не реагирует на звонок, или если его по телефону достали, и он прозевал, не успел сообразить, кто ему звонит, то ему приходится что-то объяснять. А кому охота, чтоб его как школьника воспитывали. Хотя у нас и желания нет такого. Взрослые люди.

Иногда нас пытаются воспитывать: «Зачем выдавали кредиты?» Сегодня, например, мне одна клиентка заявила, и это не родственники, от которых мы подчас такое слышим, а сама клиентка: «Зачем Вы давали эти деньги? Вот если бы вы мне позвонили изначально и спросили, надо давать или нет. А вы вот не позвонили». И тут приходится объяснять, что мы не кредитное учреждение, мы не выдаем. Мы же не звоним, пока ваш кум, брат, сват своей рукой не указал ваш телефон. И мы звоним, чтобы донести важную информацию его касающуюся. И вот эти утверждения: «Ничем я вам помочь не могу», ошибочны. Потому что помогать нам не надо, надо помогать своему родственнику. Люди заранее настроены против того, который берет или, как минимум требует. У нас руки по локоть исцарапаны. Потому что нам руку приходится протягивать туда, как минимум к документам. А они вместо того, чтобы понять, что им пытаются объяснить, пытаются исцарапать, укусить, на худой конец, плюнуть в твою сторону. Конечно, в этом плане она несколько отличается от той работы, которую выполняют банковские работники.

– Как вы относитесь к антиколлекторам?

– Отрицательно. Вот многие говорят, что ваша деятельность незаконна, раз нет закона о коллекторской деятельности. Я говорю, тогда и покупка булки хлеба тоже незаконна, раз нет такого закона. Есть гражданское законодательство и там все расписано. И все эти действия происходят в рамках закона в соответствии со статьей. И говорить, что те или иные действия незаконны, это значит, показывать свою правовую безграмотность. Будет ли это специальный закон, или в рамках Гражданского кодекса, это все будет востребовано. И то, что выдумали антиколлекторы… Есть мультфильм про крокодила Гену и там есть персонаж, который поет песенку: «Кто людям помогает, тот тратит время зря». Это старуха Шапокляк. Есть вредные советы Остера, когда надо делать все наоборот. И здесь они оказывают медвежью услугу. Это шарлатаны.

Антиколлекторы

Антиколлекторы – явление относительно новое. В Ульяновске есть несколько представительств крупных федеральных компаний. Кроме того, есть юристы, специализирующиеся на подобных делах. Они тоже, по сути, являются антиколлекторами.

Нахожу номер одной из таких организаций, звоню. Представляюсь должником, прошу совета. Приглашают прийти в офис и побеседовать. С собой просят захватить все кредитные документы.

Офис находится в северной части города. В небольшом кабинете сидят трое юристов. Один из них – Руслан, соглашается побеседовать.

Антиколлекторы – явление относительно новое. В Ульяновске есть несколько представительств крупных федеральных компаний. Кроме того, есть юристы, специализирующиеся на подобных делах.

Еще по теме:

– Чем вы занимаетесь? Как строится ваша работа? – спрашиваю его.

– Мы оказываем помощь заемщикам, то есть людям, которые попали в затруднительное положение. Люди, у которых, как минимум, 2-3 кредитных договора, кредитные карты. Они обращаются к нам, мы их консультируем – консультация бесплатная. Дальше проводим правовой анализ документов и составляем порядок защиты. Каждый конкретный случай индивидуален. Нет каких-то типовых рамок, которые я могу посоветовать. Исходя их ситуации, уже строим защиту клиента. В первую очередь готовим заявление, претензии в банк. Они обращаются в банк с просьбой предоставить рассрочку, реструктуризацию долга, либо же, если же ситуация совсем безвыходная, то с просьбой расторгнуть кредитный договор, заморозить проценты. Если со стороны банка нет никакой реакции, то следующим шагом мы готовим документы в суд с вопросом расторжения договора в одностороннем порядке.

Руслану около 30 лет, он немного картавит, но излагает все четко и по существу.

– Как это отражается на долге клиента? – интересуюсь я.

– Во-первых, фиксируется сумма долга, во-вторых, та сумма, которую предъявляет банк по задолженности в разы больше, чем та, которую взыскивает суд. Суд уменьшает неустойку, пени, штрафы. Аппетиты банка урезаются в разы. Следующим шагом мы помогаем клиенту, ведь не всегда есть та сумма, которая взыскана по решению суда. Мы обращаемся в суд, для того, чтобы клиенту предоставили рассрочку. От полугода до года, разная практика есть. В среднем полгода.

– Что такое рассрочка?

– Суд предоставляет должнику, заемщику право платить ту сумму, которую он должен заплатить, но с отсрочкой платежа на полгода. Такие финансовые каникулы. Исходя из этого, у него появляется время, чтобы встать на ноги и найти сумму, встать на ноги и войти в график. Та кабала, в которой он находится, исчезает и он становится полноценным человеком и спокойно может вздохнуть.
Когда-то Руслан работал в коллекторском агентстве, в отделе по юридическому сопровождению деятельности – готовил документы на клиентов. Он не понаслышке знает методы и механизмы работы коллекторов.

– Это вы с банками работаете. А каким образом взаимодействуете с коллекторами?

– С коллекторами мы созваниваемся, пытаемся решить вопрос полюбовно, пытаемся найти компромиссы, отправляем запросы с требованием предоставить договор о цессии – т.е. договор, на основании которого они начинают общение с должниками. Мы выясняем эти моменты. Если банк передал права по договору цессии, то мы начинаем с ними работать, общаемся, пытаемся, если есть необходимость, то ходим с клиентом к этим коллекторам, находим компромиссы. Некоторые коллекторы идут навстречу и уменьшают сумму задолженности на размер неустойки. Например, они готовы простить клиенту неустойку, если клиент в определенное время заемщику заплатит основное «тело» долга. Т.е. штрафы, неустойки клиенту прощаются. Тем самым мы помогаем клиентам решить вопрос полюбовно и не доводить до того, чтобы коллекторы подали в суд на заемщика.

P1020182

К нам приходили клиенты с жалобами на то, что к ним домой приходили молодые люди порядка 2-3 человек спортивного телосложения, угрожают, что лишат квартиры, подожгут, что может упасть кирпич на голову.

Еще по теме:

– А если физическое, психологическое давление оказывают? Есть такие случаи, когда оказывается физическое воздействие?

– К нам приходили клиенты с жалобами на то, что к ним домой приходили молодые люди порядка 2-3 человек спортивного телосложения, угрожают, что лишат квартиры, подожгут, что может упасть кирпич на голову. Пытаются психологически давить клиента. В таком случае, мы пишем заявление в правоохранительные органы, прокуратуру, Роспотребнадзор на действия коллекторов. Учим клиентов, как правильно с ними общаться. В частности, советуем любое общение с коллекторами обязательно фиксировать. Телефоны уже не роскошь. Так что если вам звонят коллекторы или служба безопасности банка, нужно вести запись. Если есть видеокамера, то осуществлять видеозапись. Также звонят и представители службы безопасности банка, которые, по сути ничем не отличаются от коллекторов. Они также переходят на личности, хамят, грубят, пытаются тоже морально подавить волю клиента. И побудить его, чтобы он нашел денежные средства и чтобы он погасил имеющуюся задолженность перед банком. Они особо не церемонятся. Для них нет таких понятий, как нравственность, мораль. Мы помогаем клиентам обратиться в прокуратуру, в следственный комитет. Во многих случаях данные обращения доходят до адресата, и коллекторы звонят с другой интонацией, пытаются общаться с клиентом.

Девушка-юрист за соседним столом пытается докричаться до клиента: «Захватите с собой СНИЛС! С-Н-И-Л-С, говорю, возьмите с собой!».

– Каков социальный состав людей, которые к вам обращаются? – перекрикивая юристку, спрашиваю я.

– В основном это домохозяйки, 50-60 лет, у которых порядка 3-4 кредитов: 2 карточки и 2 кредита. Они обычно взяли сначала один кредит, попали в финансовые затруднения. Захотели вылезти из первого кредита, им банк посоветовал взять кредит побольше, для погашения первого. В итоге, по накатанному выливается все в кредит, который в разы больше изначального. Им казалось, что они вылезли, а они еще больше закопались в финансовой яме. На сегодняшний день очень мало тех, кто имеет 1-2 кредита.

– Много у вас положительных исходов?

– Если судить из практики ульяновского областного суда, в принципе комиссии за ведение счета, за открытие счета, дополнительные комиссии, которые банк начисляет за операции, признаются недействительными. Суд признает их действия незаконными, и согласно решению суда, банк их возвращает, либо учитывает в счет задолженности по основному долгу. Плохая практика по страхованию жизни. Сейчас каждый второй банк обязывает клиента страховать жизнь и здоровье заемщика. Увы, в Ульяновской области сложилась такая практика, что суды признают эти действия законными. Мы неоднократно пытались подать заявления о признании этих договоров страхования незаконными, но, к сожалению, суд отказывает в силу того, что перед тем, как получить кредит, клиент самостоятельно подписывает договор и соглашается на страхование жизни. Обидно, суммы бывают очень большие. Например, у нас была клиентка, которая оформила в кредит 252 800 р., из которых 52 800 рублей она отдала за страхование. Она к нам пришла в понедельник, а договор заключила в пятницу. Все выходные проплакала. Я объяснил, что помочь тут невозможно, остается уповать на добросовестность банка, бесполезно судиться.

– А клиента ведете от обращения к вам до решения суда?

– Бывает по-разному. Бывает, приходят клиенты и говорят, что надо сопровождать от написания заявления в банк, до представительства в суде. Некоторые самостоятельно ведут общение с банком, а мы подключаемся, когда на клиента уже подают в суд, либо он сам готов выйти в суд. У нас широкий спектр услуг от обращения в банк, до исполнительного производства.

– Сколько стоят ваши услуги?

– Все зависит от суммы задолженности. Чем больше сумма долга, тем больше абонентская плата, где-то в среднем порядка от 3 до 9 тысяч рублей. И второй вариант – это разовые услуги, например, написать заявление. Стоимость – 1000 рублей. Мы готовим заявление, он самостоятельно обращается, самостоятельно подает документы. А по абонентскому обслуживанию мы ведем клиента полностью.

Там процентные ставки, если не соврать, 359% годовых. В любом случае, если человек доходит до суда, то суд такие проценты признает незаконными.

Еще по теме:

– А явные мошенники к вам приходят? Которые, например, занимаются обналичкой?

– Как такового нет. Люди приходят и говорят: «Как мне выйти из этой ситуации?» Мы ему сразу объясняем, что в любом случае, мы не волшебники и банк не волшебник. Весь кредит вам списать не удастся. В любом случае, кредит вам возвращать придется. Соответственно это вопрос времени. Если вы пришли к нам с желанием полностью списать кредит, то мы вам помочь не сможем. По поводу мошенничества, явных случаев у нас пока еще не было, потому что сразу видно человека, какую цель он преследует, обращаясь к нам – хочет он реально выйти из ситуации, либо хочет «кинуть» банк. Теоретически возможны такие случаи, но к нам они не обращались.

– Какие средние суммы кредитов, с которыми к вам обращаются?

– Средний кредит у нас 300-500 тысяч. Бывали и микрозаймы – от 30 тысяч. Там процентные ставки, если не соврать, 359% годовых. В любом случае, если человек доходит до суда, то суд такие проценты признает незаконными. По случаям из практики, суд устанавливает проценты в среднем порядка 3-4% ставки рефинансирования. Она сейчас 8,25%. В среднем выходит до 30-40% годовых. Все эти оставшиеся 320 процентов урезают. В большинстве случаев эти микрофинансовые организации пытаются не доводить до суда, пытаются решить вопрос добровольно. Угрозами, запугиванием. В среднем до 3-х месяцев работает по долгу сама организация, от 3 до 6 месяцев – коллекторские агентства. А уже по истечении 6 месяцев, 5 из 10 дел передаются в суды. А микрофинансовые организации тянут порядка 9-10 месяцев после начала просрочки для того, чтобы обогатиться.

– Они жестче действуют в плане взыскания?

– Жестче. Они звонят, грубят, хамят. У них нет такого понятия как нравственность, мораль. Я понимаю, что перед тем человеком поставлена цель максимально психологически обработать клиента, чтобы он пошел и заплатил. Но методы их работы, к сожалению, оставляют желать лучшего. Они работают грубо и даже на грани фола. Иногда даже переходят рамки правового поля. Те же самые приходы к заемщикам, общение, угрозы поджога квартиры, переходы на личности. Это естественно информация для правоохранительных органов.

Коллекторы

С Евгением мы встречаемся в кафе в Заволжье. На вид ему около 35 лет, джинсы, свитер. В целом, обычный, ничем не приметный человек. Но у него очень тяжелый взгляд и медленная, давящая речь. Чувствуется, что человек очень хорошо может воздействовать психологически. Он коллектор.

– С кем вы работаете?

– Мы работаем с банками, юрлицами, физлицами. С приставами. Потому что приставов нужно подталкивать к работе, напоминать им. Вот кто пришел к ним с напоминанием, с тем они и работают.

– Давно вы работаете в этой сфере, рынок коллекторских агентств меняется как-то?

– Да, мы начали заниматься этим вопросом в Ульяновске с 2005 года. Одними из первых начали эту деятельность. Рынок в принципе особо не изменился, просто стало больше негатива от людей, ухудшилось качество портфеля долгов. Раньше была возвратность больше. Сейчас качество пошло такое, что возвратность стала меньше. Правда, не могу сказать, с чем связано ухудшение портфеля. Может быть с ситуацией в стране, с русским менталитетом.

– Есть ли различия в видах долгов: долги физических лиц, долги юридических лиц, банковские долги. В плане методики взыскания, психологического воздействия?

– Нет, абсолютно. Разница только в том, что если человек пришел к нам и ему должен другой «физик» или другое «юрлицо», то мы работаем от имени своей организации. Если раньше те банки, которые присутствовали в регионе, сами принимали решение о передаче долгов в работу коллекторам в формате региона, то сейчас все решается через Москву. Как они сказали, так и будет. Какое-то большое коллекторское агентство берет долги по агентскому договору и спускает в регионы. У нас заключены договора с рядом московских коллекторских агентств, мы являемся их официальными представителями. Некоторые требуют, чтобы по этому портфелю долгов мы работали от их имени, представляли их интересы. Возникло очень много дочерних коллекторских агентств при самих банках. В банках, которые представлены только по Поволжью меньше бюрократии, проблемы быстрее решаются. Мы там пришли, поговорили, заключили договор от своего «юрлица» и работаем.

Наш разговор прерывает телефонный звонок. Евгений долго обсуждает какой-то рабочий вопрос.

– Каков механизм вашей работы? Вот приходит список долгов их банка, или от физлица. Какие ваши действия? – продолжаю я.

– На самом деле стандартная процедура: сначала мы связываемся с человеком. Если не получается связаться с ним, то наши сотрудники выезжают, чтобы установить, существует данный человек или не существует, провести с ним переговоры, понять его лояльность на погашение. Если человек не мошенник, то обговариваем сроки и условия возврата. После этого придерживаемся их. Звоним ему, напоминаем. Если видим, что человек неадекватен, то сообщаем заказчику. И обговариваем то, что человек с долгом не согласен и нужно выйти в суд. Здесь уже наступает процесс принудительного взыскания долга. Далее выигрываем суд, получаем решение суда и уже исполнительный лист предъявляем приставам. После этого оцениваем, какое имущество есть у должника, что можно взыскать.

– На какой основе банки передают вам списки должников?

– Сейчас мы работаем по агентским договорам. Банк заказчик – мы исполнители, банк поручает – мы исполняем.

– А стоимость ваших услуг?

– Тут все зависит от суммы кредита. Для людей с улицы, все, что до миллиона, тарифная сетка – 50%, свыше миллиона – 35% и опускается при повышении суммы. А с банками индивидуальные договоренности в зависимости от портфеля, который они нам передают, от его качества, от того, есть ли там залог, от срока просрочки, от того, какие шаги были предприняты, есть ли решение суда, исполнительное производство. Много факторов, влияющих на процентную ставку.

– Будьте добры счет, – обращается он к официантке.

– Есть ли определенные общие виды клиентов?

– Должники делятся на технических просрочников, которые забыли оплатить, зарплату задержали или что-то такое. Им просто позвонил, напомнил, и они пошли и оплатили. Есть те, у которых действительно возникли трудности: работу потеряли, зарплату задерживают, им кто-то денег должен. В таких случаях обговариваем сроки и ждем. Есть такие, которые изначально брали деньги, чтобы не отдавать. Таких нужно найти, объяснить им, какие последствия их ждут в случае неплатежа и убедить их погасить задолженность. – говорит Евгений и хитро улыбается.
На этом наша беседа заканчивается. Он расплачивается по заказу и тяжелым, уверенным шагом, направляется к выходу.

Уже сейчас очевидно, что перекредитованность рынка, в сочетании с экономическими трудностями, начинает приводить к ухудшению ситуации с просрочками кредитных платежей. А рост задолженности, в свою очередь, обеспечит работой, как коллекторов, так и антиколлекторов. И от их качественной работы, строго в рамках правового поля, будет зависеть, появятся ли снова случаи «выколачивания» долгов.

Сергей Селеев

Читать дальше:

Оцените новость: