110 лет назад в России состоялись выборы в первую Государственную Думу. В Симбирской губернии выборная кампания была «стерильной» не на словах, а на деле. Впрочем, власти поздно поняли, что совершили ошибку — в губернии, как в целом по стране, победила оппозиция. Симбирян в думе представляли 4 кадета и 2 крестьянских кандидата-трудовика. В дальнейшем подобных оплошностей власти старались не допускать и лучше контролировать волеизъявление народа.
Наш канал в Telegram11 декабря 1905 года, в чрезвычайных условиях революции, Николай II подписал закон о выборах в Государственную думу. Избиратели были разделены на так называемые курии согласно сословному и имущественному статусу. Всего существовало четыре курии: землевладельческая, крестьянская, рабочая и городская. Для землевладельческой и городской курий выборы были двухступенчатыми (сначала выбирался выборщик, а потом выборщик выбирал депутата), а для рабочих и крестьян трёх- и четырёхступенчатыми. Голосовать могли не все – исключались женщины, молодёжь до 25 лет, военнослужащие действительной службы, ряд национальных меньшинств. Не были они и равными – один выборщик приходился на 2 тысячи населения в землевладельческой курии, на 4 тысячи — в городской, на 30 тысяч — в крестьянской, на 90 тысяч — в рабочей. Поскольку Симбирская губерния была аграрным регионом, то основными куриями здесь были землевладельцы, крестьяне и горожане. За их голоса и развернулась борьба — выборы должны были пройти в марте-апреле 1906 года.
Читайте также о том, как выбирали при Сталине.
Еще по теме:
«Царя нам нужно, а начальников нужно убавить»
Симпатия крестьян и простых горожан в это время была всецело на стороне социал-демократов, поскольку те выступали за национализацию земли.
Еще по теме:
В условиях революции власти тоже дистанцировались от какого бы то ни было вмешательства в ход кампании. «Попытка министра внутренних дел П. Н. Дурново в марте-апреле 1906 года поставить вопрос о том, что нельзя в столь важный момент «сидеть сложа руки», не имела существенных практических последствий, — отмечает историк Кирилл Соловьев. — Дурново послал доверенных лиц по России, дабы побудить губернаторов к решительным действиям. Те объехали поволжские губернии без особого результата».
По воспоминаниям кадетов, выигравших эти выборы, вмешательство властей в ход избирательной кампании в первую Думу было незначительным. Представитель социалистических кругов В. В. Водовозов впоследствии признавал, что «практически ничего не ограничивало свободу собраний, условия для проведения агитации были чрезвычайно благоприятные».
Крестьяне в большинстве случаев не понимали того, о чем толкуют заезжие гастролеры-агитаторы.
Еще по теме:
Политические партии вынуждены были агитировать на языке своего избирателя, по ходу дела корректируя и программные требования. Симпатия крестьян и простых горожан в это время была всецело на стороне социал-демократов, поскольку те выступали за национализацию земли.
«Большинство из говоривших крестьян, высказывались против борьбы партий, указывая на свое незнание партийных программ», — приводит выдержку из местной прессы историк Сергей Разин. — Крестьяне в большинстве случаев не понимали того, о чем толкуют заезжие гастролеры-агитаторы. Они готовы были поддержать любого, кто пообещает им «Землю и Волю». Представителям политических партий зачастую приходилось сталкиваться с равнодушием, пассивностью, а иногда даже с активным сопротивлением сельских жителей, если в их выступлениях не говорилось о «земле и воле».
Крестьяне даже гипотетически не допускали возможности существования в стране какого-то другого политического строя, кроме самодержавия.
Еще по теме:
Участник революционных событий в Поволжье Владимир Рябиков в своих мемуарах пишет: «Собственно говоря, попытки работать среди крестьян делал еще летом 1905 года тов. Черномордик. В июле этого года Черномордик посетил село Нагаткино и выступал там с агитацией против войны, за захват земли и за созыв учредительного собрания. Крестьяне очень одобряли земельный захват, но насчет войны некоторые из них высказывались так, что не мужицкое это дело, а дело начальства». Он же приводит другой весьма привлекательный случай происшедший в 1906 году: «Так, например, в селе Урень Шумовской волости, толпа крестьян намеревалась агитатора утопить в пожарной бочке и лишь заступничество молодежи спасло его от смерти». Это далеко не единичный факт подобного отношения деревенского мира к заезжим «орателям».
При этом крестьяне даже гипотетически не допускали возможности существования в стране какого-то другого политического строя, кроме самодержавия. «Царя нам нужно, а начальников нужно убавить» — эту строчку из приговора крестьян села Тростянки Самарской губернии от 24 ноября 1905 года можно считать своеобразным ответом поволжских крестьян на изначальные конституционные идеи либералов.
«Однако симбирская и самарская организации РСДРП выступили за активный бойкот Думы, — констатирует историк Юрий Моисеев. — «Участники Думы — предатели народа» — этот лозунг проходит лейтмотивом через их листовки, изданные в период предвыборной кампании». Этим своим действием они открыли путь к победе номинальных либералов — кадетов, которые быстро взяли в оборот левые лозунги. Среди них принудительное отчуждение части частновладельческих земель, сохранение общины, признание возможности политической революции и т.д. Левые кадеты, в том числе и представители поволжских организаций, выступали с лозунгом национализации земли».
«Только приди и опусти»
Вооружившись левыми лозунгами и ощущая свое преимущество в кампании, кадеты провели в январе-феврале 1906 года в Москве и Петербурге специальные курсы для подготовки партийных агитаторов на время избирательной кампании. Перед слушателями выступали лучшие кадетские ораторы: П. Н. Милюков, Ф. И. Родичев, В. А. Маклаков, А. В. Тыркова. «В Москве присяжный поверенный Маклаков делает кадетских «ораторов» в пять уроков, если только придет не заика», — иронизировало «Новое время».
Кроме того, кадеты впервые применили новаторские тактические приемы проведения предвыборных кампаний: социологические опросы избирателей, выяснение их политических пристрастий, институт партийных наблюдателей в участковых избирательных комиссиях. Благо тогдашнее избирательное законодательство позволяло избирателям присутствовать при подсчете голосов на избирательных участках в городах.
Использовались и другие приемы привлечения избирателей. А.Н. Наумов вспоминал выборы в Думу первого созыва в Симбирской губернии. Кадеты подготовили для крестьян постоялые дворы, где пытались обеспечить выборщиков необходимым комфортом и даже прохладительными напитками. Среди крестьян распространялись партийная газета и листовки Партии народной свободы.
Конституционные демократы заранее запаслись большим количеством заполненных типографским способом бюллетеней и накануне, и в день выборов раздавали их всем желающим.
Еще по теме:
«На заключительной стадии избирательной кампании кадеты очень эффективно использовали неотработанность и «сырость» самой технологии проведения голосования, — утверждает историк Ольга Патрикеева. — Избирателю надлежало заполнить бюллетень фамилиями достойных, на его взгляд, кандидатов в выборщики по своему участку. Однако в инструкции по выборам не указывалось, должен ли он сделать это собственноручно и только ли в помещении избирательного участка. Учтя это, конституционные демократы заранее запаслись большим количеством заполненных типографским способом бюллетеней и накануне, и в день выборов раздавали их всем желающим».
«…Они простую штуку сделали, — отмечали недоброжелатели кадетов, — всем избирателям разослали печатные бланки с именами своих кандидатов. Только приди и опусти. И бланки-то думские, так что для серого избирателя это было равносильно распоряжению начальства».
Казалось бы, первая избирательная кампания вызвала поразительный энтузиазм. «Избиратели шли к урнам густо, — вспоминал А.А. Кизеветтер о выборах в Москве. — Все были в приподнятом, одушевленном настроении. Были трогательные эпизоды. Один больной генерал велел на носилках нести себя к урне, чтобы подать свой бюллетень. Была такая сцена. Приходит в вестибюль городской думы пожилой господин. Кучка подростков бросается к нему, предлагая партийные бюллетени. «Да неужто вы думаете, — говорит он, — что у меня еще не приготовлен свой бюллетень. Ведь я всю жизнь мечтал об этом дне, мечтал дожить до него». Однако подобный энтузиазм разделяли далеко не все. Например, в Симбирской губернии по городской курии явились 1876 избирателей вместо 6145, то есть всего 30,5%. Однако низкая явка тоже, как оказалось, сыграла на руку кадетам. Из шести депутатов госдумы от Симбирской губернии четверо оказались кадетами.
Первые депутаты
Кто же представлял Симбирскую губернию в Государственной думе?
Главным кадетом Симбирской губернии был Николай Метальников. Он родился в селе Кротково Сенгилеевского уезда в семье потомственного дворянина, мирового судьи. Окончил реальное училище, после чего семья переехала в Петербург. Там он отучился на естественном отделении физико-математического факультета Петербургского университета, после чего переехал в Париж, где получил агрономическое образование в Научно-исследовательском институте микробиологии. В своем имении в Ардатовском уезде Симбирской губернии создал научно-исследовательскую лабораторию и образцовую молочную ферму. После революции перебрался в Париж и работал в Пастеровском Институте.
Еще одним кадетом был князь Сергей Баратаев — родившийся в Симбирске потомок знатного княжеского рода. Он отучился в Симбирской классической гимназии, затем окончил с золотой медалью за работу по органической химии и со званием кандидата естественный факультет Казанского университета. Долгое время был гласным уездного и губернского земств. После революции оставался в Симбирске, где проживал до своей смерти в январе 1930 года возглавлял местное общество взаимного кредита. Во фракцию кадетов входили также дворяне Иван Пустошкин и Василий Микешин, избранные от курии землевладельцев. Оба были уроженцами Алатырского уезда. И после расформирования Думы они безуспешно пробовали избраться в следующие созывы законодательного органа.
От Симбирской губернии в Государственной думе заседали два трудовика, избранных от крестьянской курии. Одним из них был Алексей Аладьин, который вернулся в Россию из Европы только в декабре 1905 года. Он родился в семье зажиточного крестьянина Самарской губернии. Однако отец вскоре разорился, и семья переехала в Симбирск. Учился на естественном факультете Казанского университета. Из-за участия в революционных событиях вынужден был переехать в Европу. В начале 1906 года вернулся в Симбирск, где вскоре был избран депутатом в первую Государственную Думу по крестьянской курии. В Думе выступил одним из инициаторов и организаторов «Трудовой группы» и являлся одним из её популярных ораторов. «Основная идея, проходящая почти через все его речи, состояла в том, что только Государственная дума сдерживала народные революционные силы».
К трудовикам, избранным из крестьянской курии относился и Андрей Андреянов, который родился в крестьянской семье, в селе Томышево Сызранского уезда. В 12 лет он окончил сельскую школу и стал работать писцом в волостном правлении, позже стал волостным писарем. В начале 1898 года был избран волостным старшиной села Томышево. Позже его избрали гласным в Сызранское уездное земское собрание. В 1905 году выступил в защиту интересов крестьян, возглавил сызранский Крестьянский союз, за что был отстранён от должности и арестован в январе 1906 года. Впрочем, через несколько месяцев из-за плохого самочувствия был выпущен из тюрьмы на поруки, но сразу же принял решение участвовать в избирательной кампании. Не прошло и пары недель после избрания в Думу, как он скончался от сердечного приступа. Поговаривали, что он не пережил обвинения в сговоре с депутатом Ерогиным, опубликованном в газете «Сызрань».
Разгон Государственной Думы через 72 дня после первого заседания стал прямым следствием невмешательства властей в предвыборную кампанию — партийный состав законодательного органа не устраивал властей.
Еще по теме:
На место умершего депутата на дополнительных выборах был избран Павел Матвеев — сызранский крестьянин-ткач. При избрании он получил наказ от выборщиков из рабочих и крестьян: «Добиться земли и воли». После расформирования Думы депутат вернулся в Симбирск, чтобы расквитаться с Александром Протопоповым за эксплуатацию рабочих Гурьевской фабрики. Ну, и кроме того, Протопопов «был ещё и его конкурентом на выборах в Думу I созыва. Закончилась борьба для него плачевно — после забастовки на фабрике Протопопова, Матвеев поехал в Гурьевку, где укрылся в самоткацком корпусе на ачкуринской фабрике. Когда войска дошли и туда, трудовик дал им суровый отпор. «Первоначально камнями, кольями, затем бросанием бомб и с третьего этажа — залпом револьверов» (из отчета исправника). После этого появилось распоряжение губернатора о задержании Матвеева, причем весьма либеральное — при условии внесения залога забастовщика предлагалось отпустить. …Но отпускать оказалось некого — Матвеев попросту пропал, причем навсегда. В списке арестованных забастовщиков, которых препроводили в карсунскую тюрьму, его уже не оказалось».
После разгона Думы все депутаты от Симбирской губернии подписали так называемое «Выборгское воззвание», в котором призывали граждан к неповиновению властям — неуплате налогов, уклоняться от воинской службы из-за того, что власти распутили избранный законодательный орган. За это все они были приговорены к небольшим тюремным срокам.
Новая надежда
Разгон Государственной Думы через 72 дня после первого заседания стал прямым следствием невмешательства властей в предвыборную кампанию — партийный состав законодательного органа не устраивал властей. Были объявлены досрочные выборы во вторую Думу, при этом выборное законодательство было изменено в пользу состоятельных слоев, поддерживающих монархию, а руководителям на местах была спущена директива зорко следить за агитацией кандидатов. Однако в условиях хоть и затухающей, но все еще продолжавшейся революции, механизм контроля не сработал, поэтому результаты выборов вновь не понравились властям — следующая Дума проработала всего 102 дня, после чего тоже была распущена. И лишь с третьей попытки «нужная» Дума была собрана.
От выборов можно ожидать благоприятных результатов, а опасений, что будут выбраны левые — не предвидится.
Еще по теме:
Выборы уже проходили под диктовку местных властей. Ардатовский исправник писал в Симбирск: «Влияние результатов деятельности Государственной Думы на ход новых выборов в смысле политической группировки избирателей и проведения в выборщики, а затем и в члены Думы кандидатов той или иной партии, можно ожидать в более правом направлении, — отмечал историк Сергей Кистанов. — В настоящее время общественные силы в уезде еще не группируются, и партийная работа на местах не ведется. От выборов можно ожидать благоприятных результатов, а опасений, что будут выбраны левые — не предвидится». В таком же ключе был составлен рапорт полицейского надзирателя ардатовскому уездному исправнику от 15 апреля: «В члены Государственной Думы едва ли могут быть избраны левые, т.к. население больше придерживается правых взглядов».
Уверенность властей подкреплялась и тем обстоятельством, что на территории Ардатовского уезда к этому времени не было никаких организованных групп оппозиционных политических организаций: ни кадетской, ни эсеровской, ни социал-демократической. За весь предыдущий год в уезде был отмечен только один случай революционной агитации: в с. Вармазейки агитацией населения в антиправительственном духе занимался высланный из Буинского уезда Симбирской губернии Александр Никифоров.
В конце июля уездным исправникам были отправлены предписания по поводу определения лиц, которых было бы нежелательно допускать до участия в выборах.
Еще по теме:
Но с приближением предвыборной кампании ситуация неожиданно изменилась. Фактором неожиданности стало не только то, что кадеты в уезде есть, но и то, что они имеют силы вести полноправную агитационную работу, как в 1905-1906 годах. Ардатовский уездный исправник докладывал, что в Ардатове предвыборной агитацией кадетов руководил бывший член Государственной Думы Александр Березовский, а агитация среди населения первоначально имела успех. Агитация также велась адвокатом Александром Кокиным, человеком, по аттестации исправника, «очень вредным, которого все боятся, сведения с подписью свидетеля на которого очень трудно достатать». В предвыборные дни ему удавалось собирать большие группы людей.
Уже 1 июля земским и городским управам было поручено в срок до 8 августа составить списки избирателей. Надзор за правильностью их составления был поручен полицмейстерам и исправникам. Особое внимание предлагалось обратить на включенных в список скомпрометированных в политическом отношении лиц, а также на лиц, находящихся или ранее понесших наказание по суду.
В конце июля уездным исправникам были отправлены предписания по поводу определения лиц, которых было бы нежелательно допускать до участия в выборах. Ардатовским уездным исправником в письме на имя симбирского губернатора такие люди были отмечены: проживающие в г. Ардатов Березовский, депутат первой Думы Николай Метальников и Александр Кокин, в с. Новая Пуза Александр Знаменский, в с. Тарханы Сиротов, в с. Тургенево Николай Рождественский. Все они были отмечены как «лица, вредные в прогрессивных направлениях и могущие оказать влияние на население в противоправительственном направлении». В том же месяце исправникам было поручено предоставить начальнику жандармского управления сведения и о священниках уезда, участие которых в выборах в Думу было бы нежелательно.
С августа в Ардатовском уезде развернулась борьба с прессой революционных политических организаций. 18 августа полицмейстерам и урядникам было приказано изъять из обращения предвыборную литературу левых организаций путем личных переговоров с начальниками почтовых учреждений. Полиции также было предписано предпринять все возможные меры к недопущению распространения среди населения агитационных воззваний и всяческой противозаконной литературы подобного характера.
В сентябре контроль за прессой стал главной задачей губернских и уездных властей.
Еще по теме:
С 27 августа исправникам было приказано следить за всеми проявляющимися в уезде нелегальными брошюрами. Одновременно были предприняты меры контрагитационного характера. Так, в августе в Симбирской губернии в связи с выборами пожелал читать лекции Председатель симбирского Национального союза Александр Мотовилов. В связи с этим губернатор обязал полицмейстеров и исправников оказать лектору всяческое содействие и полное внимание, что и было выполнено.
В сентябре контроль за прессой стал главной задачей губернских и уездных властей. Практически ежедневно настольный реестр входящих бумаг уездного исправника пополнялся требованиями о наложении ареста на то или иное издание, прежде всего на газеты «Луч», «Правда» и «Речь». Департаментом в то же время был составлен циркуляр «О порядке привлечения к ответственности лиц, допустивших к обращению в заведуемых или публичных библиотеках книг, изданных вне России и не предоставленных рассмотрению иностранной цензурой, а также книг, запрещенных этой цензурой».
После посещения губернатором населенных пунктов уезда крестьяне, ранее поддерживающие кадетов, перешли на сторону правых.
Еще по теме:
Наконец, накануне выборов состоялась поездка по уездам Симбирской губернии губернатора, которая окончательно решила исход предвыборной борьбы в Ардатовском уезде не в пользу кадетской партии. Административный ресурс сыграл свою роль. После посещения губернатором населенных пунктов уезда крестьяне, ранее поддерживающие кадетов, перешли на сторону правых. В выборщики были избраны только лояльные элементы, которые обеспечили избрание «правильных» кандидатов.
Сергей Селеев
Читать дальше:
- Показывают фотографии из личного архива врача и летописца Ивана Иноземцева
- В Ульяновске открылись VIII Малые Сытинские чтения
- "Всплыли старые болячки". Гвоздева утвердили главным по "ЕР"
- КПРФ Кошаева не поддержала
- КПРФ отправила в ЗСО депутата под провокацией
