В последние годы мы наблюдаем второй вал издания пост-советскими предприятиями собственных летописей. Первый вал пришелся на начало 90-х. Прошло больше 20 лет, и вновь вернулись и знакомый слог, и особенный дух подобных книг. «Человек и директор», «Ревущая эпоха», «Трудовая доблесть», «История свершений» – повторяются даже названия глав летописей, восхваляющих героические трудовые свершения заводчан, которые раньше демонстрировали трудовую доблесть, а ныне, как минимум, «соединяют трудовые эпохи».
Наш канал в TelegramПодобные летописи свершений есть у каждого ульяновского крупного завода. Первыми были автозаводчане, трудовой подвиг которых в виде книги был впервые зафиксирован более 50 лет назад. За ними потянулись и другие заводы. Правда, ограничивались брошюрами. К началу 90-х годов прошлого века полноценной летописи не было лишь у УЗТС и «Автодетали».
Идентичный сюжет — разбитый на временные этапы процесс преодоления бесконечных трудностей, который столь же бесконечно сопровождается трудовыми подвигами.
Еще по теме:
Этот пробел, впрочем, был тоже ликвидирован — книжка про «Автодеталь» вышла в 1992 году, а фолиант про свершения УЗТС — уже в 2000-х, когда от завода уже мало что оставалось. В то же время появились и новые книги про другие заводы — уже не в виде брошюр, а в форме красочных изданий с отличной полиграфией. Чтобы и на полке смотрелась красиво, и подарить было не стыдно. Но содержание ни по стилю, ни по духу не поменялось.
Канву практически всех подобных рассказов, причем не только о заводах, но и о крупных объектах (чего только стоит «Мост, соединяющий эпохи»!), составляет абсолютно идентичный сюжет — разбитый на временные этапы процесс преодоления бесконечных трудностей, который столь же бесконечно сопровождается трудовыми подвигами заводчан, которые не жалея сил занимаются… Чем?
Совсем недавно приехавшие в Ульяновск достаточно высокопоставленные иностранцы захотели ознакомиться с развитием региональной промышленности. Мы предложили им почитать заводские летописи — благо, их накопилась целая полка. Реакция последовала через два дня, когда книжки были возвращены.
– Книги хорошие, спасибо. Но мы не поняли одного — а когда же люди работали?
Пришлось объяснить, что работать в их понимании, а не трудиться в нашем, заводчанам, в общем-то, было попросту некогда. Они же занимались гораздо более важным делом — преодолением.
Во всех без исключения подобных летописях история оказывается дискретной — в ней нет, и не может быть, начала и конца, нет деятельности, которая приводит к результату.
Еще по теме:
Понятно, что суть этой деятельности неподготовленному человеку, тем более не жившему в СССР, совсем не очевидна. Равное недоумение вызывают и описания доблестей многих и многих трудовых героев.
Поясняя, удалось выяснить основы непонимания. Во всех без исключения подобных летописях история оказывается дискретной — в ней нет, и не может быть, начала и конца, нет деятельности, которая приводит к результату. Вместо этого есть лишь набор ситуаций по преодолению чего-либо. Это можно было бы считать сборником проблем производства, если бы бесконечные преодоления не составляли сути функционирования. Результат тут не достигается, а внедряется, и никак не связан с преодолением.
Типичный сюжет выглядит так: не было ничего, ресурсов недостаточно. Голое поле, гнилые болота, ржавые напильники, чугунные болванки. Без света и инструментов герои совершают трудовой подвиг — точат чугунные болванки ржавыми напильниками. Появляется где-то ресурс в виде досок для сарая. Директор предприятия совершает трудовой подвиг — месяц выбивает эти доски из главка. Доски привозят. Работники, занятые точением болванок, совершают трудовой подвиг — в свободное и несвободное от точения болванок время колотят сарай из досок. Больше всех отличается при этом мастер Николай, который показывает себя настоящим героем. Без инструментов, без отопления, без электричества, с использованием лишь самодельной киянки и ржавого ножовочного полотна он за смену распиливает двести досок на рейки для покрытия крыши сарая рубероидом. Добывает рубероид еще один герой — снабженец Егор, который ради родного предприятия два месяца выбивает фонды в Москве.
Пока строили сарай, болванки не точились. Но уж в новом-то сарае они будут точиться намного быстрее! Поэтому срочно внедряется план по авральному производству месячного плана болванок за два дня. Точат все – от уборщицы до генерального директора. Круглосуточно и без выходных. План выполняется и перевыполняется, болванки отправляются в переплавку.
Эффективность измеряется скоростью преодоления проблем, профессионализм — степенью универсальности, а деятельность — успешностью внедрения.
Еще по теме:
Но сарай положения не спасает. Из министерства приходит указание о необходимости ВНЕДРЕНИЯ достижений научно-технического прогресса и мирового опыта производства. Инженер Лютов совершает очередной трудовой подвиг — всего за пять бессонных ночей он из металлолома конструирует кондуктор для точения болванок на основе лучших мировых образцов. В помощь для сооружения кондуктора ему выделяется бригада слесарей, которая получает за выполненную в условиях сорокоградусного мороза сварку на улице сырыми электродами переходящее красное знамя.
И так далее. Эффективность измеряется скоростью преодоления проблем, профессионализм — степенью универсальности, а деятельность — успешностью внедрения. Болванки, если и остаются, то проходят задним фоном, выступая лишь в качестве обоснования всей кипучей деятельности по бесконечному пролонгированию перманентного трудового подвига и по расширению его охвата. Желательно, чтобы на всех трудящихся, которых принято называть «трудовой семьей» или «людьми, отдавшими жизнь заводу». Народное хозяйство процветает.
Уазики, болванки, моторы, патроны, генераторы, станки — все это лишь повод для ТРУДА.
Еще по теме:
Обычно к третьей-четвертой главе, на этапе «преодоления жилищной проблемы» или «внедрения современных социально-бытовых условий», уже неважно, какую именно книгу ты читаешь, и что именно производил завод — все повествование окончательно скатывается в преодоление трудностей. Уазики, болванки, моторы, патроны, генераторы, станки — все это лишь повод для ТРУДА.
Деятельность становится дискретной даже в головах. Единый процесс ИЗГОТОВЛЕНИЯ чего-либо с оценкой степени эффективности производства разбивается на составляющие: внедрение достижений научно-технического прогресса, научной организации труда, исполнение обязательства соц.соревнования, преодоление трудностей снабжения, рационализация и так далее. На хорошем, правильном, заводе под каждое из этих «направлений» создается специальный отдел. Его создание знаменует обычно начало следующей главы, которая описывает расцвет производства. Под расцветом с точки зрения нормальной экономики тут следует подразумевать полный распад процесса на составляющие, которые вообще перестают быть связаны между собой. Отдел научной организации труда совершает какие-то свои трудовые подвиги, отдел «инноваций» героически внедряет достижения научно-технического прогресса туда и так, как ему нужно, снабженцы договариваются, неделями кочуя по гостиницам и страдая от голода, холода и контактного провода. Объединяющий фактор окончательно уходит из пространства экономики в пространство ресурсов. Завод теперь — это, как минимум, трудовая семья, живущая слободой.
Работать в экономическом смысле уже действительно становится совсем некогда, а что и зачем вообще производится многим даже не ясно. Что производил «УАЗ» в конце 80-х? А хрен его знает! Но побочным продуктом этой деятельности оказывались «уазики» – результат трудовых свершений и набора героических внедрений.
«Задача государства — распределять производственные силы и трудовые ресурсы».
Еще по теме:
Самое удивительное во всем этом — практически полное повторение описательного сюжета в современных героических летописях. Добавляется лишь еще одна глава — сожалений об утраченном вкупе с описанием того, как надо было поступить: «задача государства — распределять производственные силы и трудовые ресурсы», «необходимо возродить производство» и так далее. Что производить и как? Это уже вопрос второй, главное — героический трудовой подвиг. Необходимо срочно распределить, внедрить, заболотить, выдать напильники и болванки. И это, судя по всему, неспроста — на подобное есть явный спрос, соответствующее мировоззрение никуда не делось. Дело за малом — ликвидировать остатки экономики, с которой героический труд по преодолению проблем не совместим категорически. Время работы должно уйти — работать ничего не обязано и никто не должен.
Читать дальше:
- Владимир Гуркин расскажет о Симбирске в 17 веке
- Они строили заводы, жилье, вокзалы, Мемцентр. 100 лет Владимиру Васильеву
- «Рукоплескания действуют опьяняюще на учащихся»
- Решают, делать ли горадминистрацию памятником
- Проведут Неделю креативных книг в сквере Карамзина
