Худшее, что можно сделать для экологически ценного участка территории в нынешних условиях, — это создать на нем охранный режим, что сразу превратит его в зону распределения ресурсов. Это в полной мере ждет и создаваемый в Ульяновской области нацпарк “Сенгилеевские горы”.
Наш канал в Telegram17 сентября заседает комитет Государственной Думы по природным ресурсам, природопользованию и экологии, на котором среди прочего рассматриваются и изменения в федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях (ООПТ)». Официально, то есть с угрозой быстрого принятия, обсуждается лишь одно предложение — разрешить в национальных парках промышленный лов рыбы. Но, насколько нам стало известно от наших источников, близких к комитету, этим дело не ограничится — в настоящий момент готовится большой пакет изменений в законодательство об ООПТ, в который планируется «вложить» все принятые предложения — от депутатов, «общественности», «экологов» и прочих акторов процесса борьбы за изменение режима в зонах, которые называются национальными парками. Процесс, судя по всему, лоббируется другим комитетом Госдумы — комитетом промышленности, а также поддерживается целым рядом регионов.
Создание любой зоны с режимом сопровождается финансированием обеспечения этого режима.
Еще по теме:
Причина этого процесса понятна. Национальные парки и прочие особо охраняемые территории, в которых установлен режим, контролируемый на федеральном уровне, на уровне регионов выглядят белыми пятнами географии, то есть на местной административной карте их попросту не существует. Для некоторых групп влияния это выгодно, так как создание любой зоны с режимом сопровождается финансированием обеспечения этого режима. Но только не в том случае, когда количество выделяемых ресурсов не сопоставимо с размером возможной ренты с самой территории.
До недавнего времени местные поползновения на подобные зоны пресекались достаточно эффективным административным инструментом — ежегодной отчетностью регионов перед федеральным центром, в которой фигурировал такой показатель, как отношение площади ООПТ к общей площади территории региона. С некоторых пор методика подготовки и сдачи этой отчетности изменилась, и экологическая составляющая из неё исчезла. Но, созданные в те годы, когда Москва этого требовала, ООПТ регионального и муниципального уровня остались — в большинстве случаев в виде недооформленных зон, режим в которых лишь декларируется, но не соблюдается.
Любой экономический рост возможен только за счет географической экспансии.
Еще по теме:
Ввиду нарастающего дефицита ресурсов, а также коренной парадигмы, которая на практике доказывает, что любой экономический рост возможен только за счет географической экспансии, сложилась ситуация, когда ООПТ, в которых реально действует режим, стали тем самым неосвоенным географическим ресурсом. То есть, предметом для оценки возможной ренты.
В большинстве случаев оказывается, что, действительно, размер этой потенциальной ренты значительно выше, чем объем тех ресурсов, которые можно получить за счет статуса зоны. Движения со стороны регионов в сторону избавления от статуса зон начались еще два года назад, но к успеху не привели. Анализ документов того периода показывает, что основная причина этого — полное несоответствие административных статусов распределителей федеральных ресурсов на деятельность ООПТ и региональных лоббистов. События последних месяцев показали, что заинтересованные лица пошли другим путем — стали добиваться смягчения режима ООПТ, а не возможности ликвидации зон. Решение (административно) удачное — с одной стороны позволяет пользоваться статусом, который обеспечивается ресурсами, а с другой — реально распоряжаться территорией без согласований с федералами, как то требуется сейчас, когда любая хозяйственная деятельность на территории тех же национальных парков требует наличия у актора такого веса, который позволял бы решать вопросы на федеральном уровне.
Места на зоне будут распределяться согласно иерархии.
Еще по теме:
Если пакеты изменений в законодательство будут приняты, то именно по сценарию описанного решения и будут развиваться события — обеспеченный ресурсами статус зоны из Москвы, а реальное управление режимом — в регионах.
Что это означает на практике? На практике это означает, что места на зоне будут распределяться согласно иерархии, то есть все декларируемые цели создания национального парка станут распределяемым ресурсом. Экологически чистые звери — охотничьим ресурсом, который достанется тому, кто близок к тем, кого назначат управлять режимом охотопользования, экологически чистый лес — рекреационным ресурсом, которые будет осваиваться уважаемыми людьми (точнее, уже осваивается, о чем мы неоднократно писали), близким к тем, кто будет призван заниматься на зоне леспопользованием, недра — ресурсом добычи, который достанется тем, кто будет реально контролировать режим недропользования и так далее.
Тут можно вспомнить и про экологию, как внешнее обрамление реальных процессов, но говорить о ней можно лишь в разрезе того, что для неё нет ничего хуже, чем начало её сохранения со стороны власти, вышедшее за рамки декларирования.
Читать дальше:
- В Ульяновске нашли потенциальных переносчиков малярии
- Канализацию в Инзе сливают в ручей
- Без пруда - стройка без труда. Чиновники уничтожают спорный водоем в документах
- В Ульяновске бездомным кошкам будут искать дом на выставке
- Детям расскажут о животных и о том, как им помогать
