Интересные статьи вышли недавно в двух ульяновских газетах. Сначала в “Симбирских известиях” от 5.10.06 появился этот текст: Шканов угрожает Плужникову Заявление полковника. 3 октября 2006 года примерно в 15.30 на перекрестке ул. Ленина и Советской передо мной, Плужниковым Юрием Ивановичем, остановилась легковая машина, из которой вышел Шканов Михаил Иванович (бывший первый заместитель Шаманова) и в нахальной и угрожающей форме стал требовать от меня объяснения: 1) на каком основании я критикую на митингах семью Шканова? Кто дал мне на это право? И вообще… Тебе здесь жить, думай… И чтобы ни при каких обстоятельствах фамилия Шкановых из твоих уст не упоминалась, ты понял?.. В связи с вышеизложенным, я, полковник Советских вооруженных сил, заявляю совершенно ответственно: 1. Я служил и буду служить только своей родине и своему народу. 2. Я никогда и никого не боялся и не боюсь, 3. Я, как председатель «Народно-Патриотической Партии» до конца своей жизни буду бороться с мерзостью, нечистью и всякой антинародной гадостью. Затем в “Симбирском курьере” от 10.10.06 этот: Как лейтенант обещал накостылять полковнику Разные бывают встречи. Шел 3 октября Юрий Иванович Плужников в районе перекрестка улиц Ленина и Советской в Ульяновске, а Михаил Иванович Шканов проезжал там в это время на машине. Заметив Плужникова, остановился. Потолковали, пожали друг другу руки и расстались. Через два дня в одной из местных газет появился сочиненный Юрием Ивановичем текст * под названием «Заявление полковника». Дословно в заявлении было сказано: «3 октября 2006 года, примерно в 15.20, на перекрестке улиц Ленина и Советской передо мной, Плужниковым Юрием Ивановичем, остановилась легковая машина, из которой вышел Шканов Михаил Иванович (бывший первый заместитель Шаманова) и в нахальной и угрожающей форме стал требовать от меня объяснения: 1) на каком основании я критикую на митингах семью Шканова? Кто дал мне на это право? И вообще… Тебе здесь жить, думай… 2) И чтобы ни при каких обстоятельствах фамилия Шкановых из таких уст не упоминалась, – ты понял?.. В связи с вышеизложенным я, полковник советских вооруженных сил, заявляю совершенно ответственно: 1. Я служил и буду служить только своей родине и своему народу. 2. Я никогда и никого не боялся и не боюсь. 3. Я, как председатель… до конца дней своей жизни буду бороться с мерзостью, нечистью и всякой антинародной гадостью…» Да он что, ох…ел (охренел, имеется в виду) что ли! – воскликнул, говорят, Михаил Иванович Шканов, прочитав в газете этот краткий отчет о их встрече с Юрием Ивановичем на перекрестке улиц Ленина и Советской. «Я увидел его, – рассказывает Шканов, – остановился. Поздоровались, говорю, ну чего ты, Юрий Иванович, ерундой занимаешься, поносишь нас, где ни попадя. На чью, мол, мельницу, воду-то льешь, они же, все эти варяги, свалят отсюда, не завтра, так послезавтра, но мы-то здесь останемся, и ты, и я, мы тут жили и будем жить. Зачем грязью-то друг друга поливать. И все. Он (Плужников. – «СК») говорит – нет, нет, Михал Иваныч, я вас с братом уважаю, я Ермакова не люблю. Попрощались по-нормальному. Чего он вдруг с цепи-то сорвался?» Могло быть так. Ужас охватил Юрия Ивановича не сразу, а спустя некоторое время после расставания со Шкановым. Михаил Иванович мужчина, скажем деликатно, не костлявый, скорее, полноват. Если заранее не знать, что под ремнем брюк, прикрытых полой пиджака, у него ничего нет, то можно подумать, что там что-то есть. У него там что-то спрятано, спохватился, возможно, Юрий Иванович. Но что? Пистолет? Нож? Топор? Не важно! Дальше больше. Он мог меня зарезать, размышлял, вероятно, ускоряя шаг, Юрий Иванович. Или не мог? Мог! Такой может, люди рассказывали – за ним горы трупов. Сейчас повезло, увернулся, но он может зарезать меня потом. Встретят с братом, их двое, второй – его близнец и наверняка такой же бандит. Прижмут в сумерках и… Надо что-то делать! Идея созрела быстро: напишу в газету, тогда они не посмеют, укажу, что я полковник советской армии. А они лейтенанты – не убьют, руки не поднимутся. И я старше, мне седьмой десяток. Напишу – прочтет прокурор и вкатит им обоим, если они меня зарежут… Главное, не молчать, время такое, что все решают шум, крик, вопль. Им станет стыдно, я заслуженный человек… Ну и так далее. Хотя все, конечно, проще. Проблема – в голоде. Юрий Иванович Плужников – не просто полковник в отставке, но еще и политик, председатель чего-то там такого, оппозиционного. А оппозиция кормится критикой, особенно в канун выборов, выборы же совсем скоро, в следующем году. Пора шуметь, кричать, вопить, зарабатывать политический капитал. Только у нас-то не особо с этим развернешься, не распляшешься. Не на ком. Самое то бы – на Сергее Ивановиче Морозове, он же хозяин всей нашей тайги, но пойди попробуй, не мудрено и схлопотать, да и так страшно, наверное, – Морозов тоже полковник, вдобавок милицейский. Ущипнуть губернатора Юрию Ивановичу, может, и хочется, но колется. Вот и остается Ермаков Сергей Николаевич, мэр и человек, на котором отплясывают все, кому не лень, в том числе и Плужников Юрий Иванович. Только что толку-то в этой пляске, Ермаков день ото дня бодрее, достукалсядо личной беседы с президентом страны в Сочи и вот уже вторую неделю не моет поди свою правую руку, удостоенную крепкого пожатия со стороны Владимира Владимировича. Остаются еще те, как Михаил Шканов, Олег Казаров и другие, кто уже вообще ни в какую власть не входит и громить их, стирать в пыль можно с утра до вечера. И ничего за это не будет, даже наоборот есть шанс быть в каком-нибудь кабинете кем-нибудь поглаженным по голове. Правда, очень большой политический капитал на этом вряд ли сгоношишь, но тут уж… Какова область, такова в ней и политика, какова политика, таков и политический пиар. Каков политический пиар, таков и размер капитала. Геннадий ЯКИМЧЕВ.
Наш канал в Telegram
