Городское пространство – это живая среда. Если это не так, то пространство превращается в набор несвязанных между собой мертвых объектов. Такое пространство давит и вызывает чувство отторжения, чувство искусственного и чужого.
Наш канал в TelegramПространство должно жить, наполняться активной человеческой энергией, развиваться за счет неё, впитывать «соки жизни» и трансформировать их в деятельность, которая приносит удовольствие и удовлетворение. Такое пространство становится общим, приобретает помимо географической, ещё и психологическую топологию, ощущается «своим». И чем разнообразнее варианты использования пространства, тем место более привлекательно и «глубоко».
С точки зрения городской среды правильным является приветствование любой адекватной активности в рамках общего городского пространства. Играют на газоне дети? Отлично, значит это идеальное место для детской площадки. В парке на вытоптанной поляне постоянно жарят шашлыки? Замечательно, значит парк действительно рассматривается как место отдыха (любого). К деревьям крепят турники? Лучшей рекламы здоровому образу жизни не придумать. Все эти активности и создают общее комфортное пространство, расширяют географию города от «дом-работа-торговый центр» до «мой дом, мой парк, моя улица, мой город». Среда перестаёт быть враждебной.
К чему все эти рассуждения? Повод простой и уже не раз освещенный в СМИ за минувшую неделю – горка сноубордистов в парке Матросова, о которой мы писали в конце прошлой недели.
Суть истории проста. Ульяновские сноубордисты всегда отличались здоровой активностью. В этот раз им захотелось горку для занятий. Конструктивное предложение было поддержано городом – ребятам помогли деньгами и согласовали площадку в парке Матросова. Строить себе горку сноубордисты начали сами. Здоровой активности помогли и мы – дали инструмент, хотя и весьма далеки от молодежного спорта и возраста.
Собственно, ответ на вопрос «зачем?» мы уже дали выше – для того, чтобы разнообразить среду. Умирающий угол парка с горкой попросту заживет, в нем появится активность, география будет использоваться по-новому, среда станет более дружелюбной и «своей». Причем для всех – живое пространство, наполненное разнообразными положительными активностями, привлекательней мертвой среды окультуренного по плану участка двухмерной географии.
Увы, но так считают не все. Против горки выступили местные жители пожилого возраста. Для них горка в заброшенном углу парка – это не отличный способ оживить и оздоровить среду парка, а непотребство, сотворенное «наркоманами и властями» для того, чтобы испортить жизнь лично им.
Впрочем, заводилы «горочной оппозиции» своим негативным отношением к живому биению жизни известны давно. Для них город – это не развивающаяся с участием жителей среда, а некая законсервированная модель, которую постоянно портят.
К сожалению, в очень многих случаях они оказываются правы – областные и городские власти действительно плевать хотели на тонкую работу с городской средой и чаще всего воспринимают сигналы снизу как попытку саботажа их исключительно правильной деятельности.
Но столь же действительно и обратное. Редкие инициативы снизу практически всегда оказываются дельными и «средовыми» вне зависимости от того, участвовали в них власти или нет.
К сожалению, разграничить эти два движения (сверху и снизу) получается не у всех. В итоге – абсурд. Противостоять строительству горки в детском парке, значит признать, что парк не должен быть местом ДЕЙСТВИЯ, не должен быть средой ЖИЗНИ, а должен стать памятником самому себе.
Понятны и причины этого – слишком мало у нас в городе активностей «снизу», которые бы создали понимание того, что не всё, что делается делается к худшему. Но это уже вопрос культуры, в том числе и культуры пользования собственным городом.
