В свои 34 года Равиль Бекмаметов мечтает получить «группу», получать пособие по инвалидности и с помощью этих крох рассчитаться с долгами перед добрыми людьми.
Наш канал в TelegramЕго мама умерла, когда мальчишке было три года. И, конечно же, Равиль ее совершенно не помнит.
– Я, если честно, – говорит молодой человек, – не помню, откуда мы в и Майнский район приехали. Наверное, из Татарстана…
Бекмаметовы – Равиль, его отец и старший брат Равшан – поселились в Анненкове. Прожил там Равиль год
– Отучился первый класс, – вспоминает он, – и отец сдал меня в детский дом.
Воспоминания о детдоме у Равиля, конечно, остались. Ровные. Без эмоций и всплесков. Учился, работал, хулиганил – все, как все. И не выделялся особо, но и в тени не отсиживался. В 1993 году детский дом закончился, и Равиль уехал в Большое Нагаткино – в училище. Три года учился на механизатора.
Училище с легким сердцем рассталось с выпускником-детдомовцем и нисколько не озаботилось его дальнейшей судьбой. И Равиль оказался на перепутье – никому не нужный. Как тогда, когда он стал ненужным родному отцу. Но там был детский дом. А тут, позади – закрывшаяся дверь училища, впереди – огромный мир. Без жилья и без работы.
Помыкавшись в поисках того и другого, Равиль плюнул и поехал искать брата.
– Я знал адрес тетки в Самаркадской области в Узбекистане, – рассказывает он. – Думал, что Равшан тоже может быть там. Но до тетки он так и не добрался. Потому что в Ташкенте закончились деньги. И нашелся человек, который его приютил.
– Нормальный парень, – вспоминает Равиль. – У него было неплохо. Он сам воспитывался в интернате, поэтому мои проблемы понимал. Какое-то время я пожил у него. Потом мы написали тетке письмо. И получили ответ!
– Письмо писали и тетка, и отец, – рассказывает Равиль. – Он тоже, оказывается, в Самарканской области живет. Написали казанский адрес брата, дали понять, что мне у них делать нечего. И я поехал в Казань.
У Равшана Равиль надолго не задержался. Женатый мужчина принял младшего брата как гостя.
Ну, да, брат… но – у каждого своя жизнь.
Именно так понял Равиль прозрачные и не очень намеки о том, что пора бы и честь знать.
– Брат сам небогато живет, – поясняет Равиль. – Строитель, ездит по шабашкам, семья у него. Я лишним оказался.
В начале 2000 года Равиль вернулся в Ульяновскую область. И подался в поселок Чуфарово Вешкаймского района. К мачехе. Женщина приняла его. Помогла устроиться на арматурный завод. И даже смогла в 2003 году прописать парня.
Но на заводе пошли сокращения. И увольняли в первую очередь непрофессионалов и тех, кто работает недавно. Таких, как, например, Равиль.
– Через одноклассника, – говорит молодой человек, – я попал в Москву. В строительную бригаду. Пахал с утра до ночи каждый день. Особых денег, конечно, не заработал, но на жизнь хватало.
Надо сказать, что телосложения Равиль далеко не богатырского. Да и здоровьем крепким никогда не отличался. А тут – стройка! Холод, тяжести, нагрузки неимоверные, падения, ушибы. И начались проблемы.
– Сначала только в ногу отдавало, – вспоминает Равиль. – Долго стоять или ходить уже было очень трудно. Боли появились. Потом – и в поясницу начало.
В прошлом году Равиль в последний раз вернулся из Москвы и больше туда не поехал. И самому невыносимо и, опять же, НИКОМУ НЕ НУЖЕН немощный работник.
В Майне устроился в одну из строительных фирм. На очередном объекте его скрутило так, что коллегам пришлось погрузить его в машину и отвезти домой.
– Я в то время, – рассказывает Равиль, – жил с женщиной. Пока работал, вроде нужен был. А как скрутило – пришлось расстаться.
Равиль со своими болячками обследовался в больнице. По месту регистрации – в Вешкайме. Ему поставили диагноз – грыжа позвоночного диска. Сдал все необходимые анализы, поехал в Ульяновск. Думал, положат там, но его отправили в Вешкайму.
– Сказали, – улыбается он, – надо сначала полечиться там. Если не помогут, положат в областную.
Но ни в районной, ни в областной больнице Равиля не вылечили. Было какое-то облегчение, пока кололи да кормили таблетками. А выписался таким же больным, как и был. Молодой человек начал подумывать об операции. Но «люди знающие» сказали, что на хороший исход можно надеяться только с деньгами, а на бесплатную операцию лучше не соглашаться.
Медики сказали Равилю, что, в принципе, он может рассчитывать на инвалидность. Он собрал все документы и поехал на ВТЭК в Барыш.
– Заставили раздеться, – рассказывает он про обследования. – Осмотрели. Заставили присесть, согнуться. С их помощью я кое-как все это сделал. Ну, все, говорят. Молодец, можешь одеваться.
Равилю сказали, что он может рассчитывать на третью, а то и на вторую группу инвалидности. Но для этого ему надо еще раз пролечиться в стационаре.
Он вернулся в Вешкаймскую больницу, и его поставили в очередь «на койку» на 16 марта.
– Я вот теперь даже не знаю, что делать, – вдруг заявил Равиль. – Жду звонка от одного из предпринимателей. Я у него уже работал, думаю, и сейчас договоримся. Снег почистить, мусор убрать – это я пока вроде могу. А вдруг меня положат, а он позвонит? Не будет же он меня ждать! И что потом? Опять никуда не устроюсь. А у меня денег вообще никаких нет! Спасибо, в магазине в долг дают, а то совсем пропал бы. Я свои штаны еще осенью в долг взял. Надеялся – инвалидность дадут, рассчитаюсь. Ботинки – тоже на рынке доверили, пока деньги не появятся. А откуда они появятся, если кругом такая волокита!
Он живет сейчас на улице Лесная в доме знакомых. Денег они с него не берут. Равиль будто бы охраняет дом, чтобы его не разграбили. Печь топит – чем придется. Старые доски на улице найдет, выпросит картонные коробки в магазине. Еду берет в долг в магазине. Владелица магазина не сердится, но говорит, что вечно содержать его не может. И верит, что когда-нибудь в судьбе Равиля что-то изменится.
Равиль не пьет.
– Выпить могу – в компании и не часто. Но так, чтобы каждую копейку на водку тратить – это не про меня, – утверждает он.
Ему, конечно, веришь. Хотя и оставляешь в себе долю сомнения – так ли уж все вокруг виноваты в его бедах?
Ни отец, который рано от него избавился, ни детский дом, ни училище – никто не научил его бороться за свое место под солнцем. А самостоятельно научиться этой премудрой науке он, видимо, не сумел. Или не захотел. И оказался сильно потерянным в этой жизни. Либо просто потерявшим ориентиры.
Тем не менее, выпускник детского дома Равиль Бекмаметов имеет право на жилье от государства. По словам директора Майнского детского дома Василия Жукова, у молодого человека есть на это все шансы.
– Лучше, конечно, – говорит Василий Викторович, – чтобы Равиль для начала обратился к нам. Мы проверим все документы, выясним, не было ли за ним закреплено жилье. Если нет, то ему нужно бороться за сертификат на жилье.
Кроме этого Василий Жуков сказал, что совсем недавно на уровне областного правительство состоялось совещание, на котором шел разговор о создании в области Центра постинтернатского сопровождения выпускников детских домов и интернатов.
– Думаю, – заявил директор, – много времени это не займет, и такой Центр скоро у нас появится.
