Общественные слушания по рассмотрению новых правил землепользования и застройки показали, что недовольство бывает коллективным и вовсе не срежиссированным кукольниками-кукловодами ради достижения каких-то тайных целей. В такие моменты возникает чувство, что недалек некий вполне реальный социальный взрыв. Но этого не произойдет — власть давным-давно заключила с обществом своеобразный пакт о ненападении. Все будет тянуться, тянуться и тянуться до самого захода в последний тупик. Никаких Украин и революций нам не грозит. На дворе стабильность.
Наш канал в TelegramНедавно Росстат опубликовал новые данные, которые позволили скорректировать наши недавние расчеты количества тех людей трудоспособного возраста, которые заняты непонятно чем.
Еще по теме:
Напомним, что таковых (используя данные официальной статистики) в области мы насчитали около трети от всего экономически активного населения. Это и почти 160 тысяч «неформально занятых» (официальный термин) и 56 тысяч тех, кто занимается домашним хозяйством, и почти 40 тысяч тех, кто где-то числится, но реально ничего не делает. К таковым относятся отправленные в неоплаченные отпуска и находящиеся «в простое по вине работодателя». К слову, количество таких людей за последние несколько месяцев выросло в области в 1.5 раза. Получается почти 250 тысяч человек, 40% от числа работоспособного населения.
На всякий случай дадим еще одно подтверждение этим цифрам. В областном бюджете заложена конкретная цифра на страхование неработающего населения — в общей сложности более 3,5 миллиардов рублей. Зная базовую ставку (16 с лишним тысяч) и региональный коэффициент (0,333), несложно подсчитать, что страховать у нас планируется в 2014 году 585 тысяч неработающих человек. Вычтем пенсионеров, инвалидов, официальных безработных, студентов и детей и получим в остатке около 120-140 тысяч. Если не забывать о том, что среди «неформалов» согласно статистике также есть люди, которые в качестве побочной деятельности где-то числятся (в основном, в качестве ИП с нулевыми балансами), то получаем практически полное совпадение цифр.
Чем заняты все эти люди? Ответ на этот вопрос известен из соцопросов — отходничеством, батрачеством и кустарным производством (включая и кустарей-одиночек пост-индустриальной экономики, новомодно называемых фрилансерами). Фактически, все эти люди и создают реальную, пусть и теневую, рыночную экономику, обслуживая рост потребления на волне роста доходов от перераспределения нефтяной ренты.
Еще по теме:
Объем этой экономики громаден. Согласно последним данным Росстата, в настоящий момент 27% всех доходов физических лиц в области относятся к категории «другие». То есть это не зарплата и не социальные платежи государства. Статистика признает эти доходы теневыми. Для сравнения отметим, что объем всех социальных выплат составляет в общей сумме лишь 25,1% всех доходов жителей региона, а доходы от предпринимательской деятельности — лишь 8,9%.
Последняя цифра особенно показательна — за последние 10 лет в области она снизилась более, чем в два раза – в начале 2000-х почти 20% всех доходов ульяновцев были доходами от предпринимательской деятельности. Бизнес стал активно уходить в тень.
Если соотнести динамку снижения доходов от легального бизнеса и рост числа непонятно чем занятых с аналогичными показателями в других регионах, то областная динамика поражает — количество желающих иметь с государством во всех его формах какие-либо взаимоотношения в регионе уменьшается в 3-4 раза быстрее, чем в среднем по России. В последние два года сложилась и вовсе парадоксальная ситуация — живущих на зарплату и пенсию в области меньше половины.
Советская давнишняя присказка «чтоб тебе жить на одну зарплату» в такой ситуации приобретает явный оттенок прямой угрозы.
Еще по теме:
При этом зарплату ульяновцы предпочитают получать от государства в различных его формах — доля муниципальных и государственных служащих вместе с работниками ОАО с региональным капиталом постоянно растет.
И только это и есть для власти народ, то есть тот объект, о благе которого она должна заботиться — повышать зарплаты, пусть и путем массовых сокращений, запускать льготные ипотеки и спускать в массы культуру. В ответ, конечно же, власть ожидает поддержки. И ее получает — нельзя обижать кормящую руку. Пусть ты ей и недоволен. А довольных в последнее время мы почему-то вовсе не встречали — даже чиновники высокого уровня в приватных беседах выглядят такими диссидентами, что становится страшно. Но все эти люди вынужденно занимаются важной деятельностью — обеспечивают работу того, что называется государством.
Основная общественная деятельность «неформалов» куда более креативна — в ответ на придумки власти придумывать как их обойти и жить дальше. Собственно, институт таких контрмер настолько креативен, что никакие провластные креативные кластеры ему и в подметки не годятся.
Еще по теме:
Годы такой работы сформировали четкую неприязнь к любого рода взаимоотношениям с властью. Позиция легко обозначается фразой «все равно обманут». В подобного рода поддавках и протекает местная жизнь, из нее и складывается экономика. С одной стороны крепостной народ в поместьях и вотчинах и чернопосадники в предпринимателях, а с другой — кустари в гаражах, купцы на рынке и отходники на вахте.
Доказывать степень различия этих миров не надо. Достаточно посмотреть статистику по участию в выборах за последние лет 10. Мы провели эту работу и выяснили, что удивительным (а, точнее, вовсе даже и не удивительным) образом цифры явки можно напрямую соотнести с повышением количества «неформалов» и с падением официальных доходов от бизнеса в общей массе. Даже в эти игры с государством играть никто не хочет.
А кто же те, кто все-таки пришел, например, 25 февраля на те самые общественные слушания и чей голос иногда прорывается? Это вовсе не народ в любом понимании. Как в понимании и объекта управления власти, так и в понимании свободных кустарей. До революции этот класс называли разночинной интеллигенцией, теперь иногда называют креативным классом (хотя это неверно с любой точки зрения) и не любили за склонность к подначиванию студентов кидать под царей кустарные бомбы. Но, как мы все отлично помним, активность этого класса (а не сословия) ни к чему толковому не привела. Пока не удалось найти точки воздействия на народ — тот самый, который у власти объект управления.
У нас же пока заключен невидимый пакт о ненападении. Сословная часть общества (народ) вместе с властью делает вид, что все идет хорошо, получает свою сословную ренту и старательно не замечает классовых «неформалов», а они, в свою очередь, в ответ на это не замечают власть и обслуживают потребление тех, кто эту ренту получает. Всех все устраивает.
Еще по теме:
Читать дальше:
- Росстат как учетчик
- 120 миллионов дачных «квадратов»: найдены новые жилищные резервы
- В плену у плана: в августе нас ждет очередной резкий рост стабильности
- Аномальное строительство: кто виноват в хорошей статистике?
- Назло рекордам
